В.Д. Бурдова,
соискатель кафедры интеллектуальных прав,
Университет имени О.Е. Кутафина (МГЮА),
практикующий юрист

Для цитирования:

Бурдова В.Д. Музеи как субъекты исключительных прав // Журнал Суда по интеллектуальным правам. Сентябрь 2023. Вып. 3 (41). С. 60-66.
DOI: 10.58741/23134852_2023_3_6

Burdova V.D. Museums as subjects of exclusive rights // Zhurnal Suda po intellektual'nym pravam. September 2023. 3 (41). Pp. 60-66. (In Russ.).
DOI: 10.58741/23134852_2023_3_6

В России существует особый порядок использования изображений музейных предметов.

Правомочия музеев о предоставлении права воспроизведения музейных предметов и музейных коллекций в коммерческой деятельности определены в ст. 53 Закона Российской Федерации от 09 октября 1992 г. N 3612-1 «Основы законодательства Российской Федерации о культуре» и в ст. 36 Федерального закона от 26 мая 1996 г. N 54-ФЗ «О Музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации», в соответствии с которыми передача прав на использование в коммерческих целях воспроизведений музейных предметов, включенных в состав Музейного фонда Российской Федерации, а также производство изобразительной, печатной, сувенирной и другой тиражированной продукции и товаров народного потребления с использованием изображений музейных предметов и музейных коллекций, зданий музеев, объектов, расположенных на территориях музеев, а также с использованием их названий и символики осуществляется с разрешения дирекций музеев1.

При этом контролировать коммерческое использование изображений предметов искусства могут не только музеи, но и все их владельцы. Так, в соответствии со ст. 53 Основ законодательства Российской Федерации о культуре предприятия, учреждения и организации могут изготавливать и реализовывать продукцию (в том числе рекламную) с изображением (воспроизведением) объектов культуры и культурного достояния, деятелей культуры при наличии официального разрешения владельцев и изображаемых лиц.

В попытках определить юридическую природу музейного права нередко возникает множество спорных моментов: от отождествления норм музейного законодательства с нормами авторского права до наделения музеев исключительными правами на произведения, которые перешли в общественное достояние и которые воплощены в этих музейных предметах.

Проведенный анализ судебной практики по искам о незаконном воспроизведении музейных предметов и коллекций показал, что предметом спора по таким делам выступает требование о запрете коммерческого использования воспроизведения объекта из состава Музейного фонда РФ, а не о защите исключительных авторских прав.

Усиление противоречий между нормами музейного законодательства и законодательства в сфере интеллектуальной собственности, когда особо ценные произведения искусства рассматриваются и как объекты авторского права, и одновременно как музейные экспонаты, происходит на фоне предъявления музейными организациями исков о неправомерном использовании изображений музейных предметов в коммерческой деятельности со ссылкой на приоритет норм музейного законодательства. Однако ответчики по искам ошибочно определяют музейный предмет как объект интеллектуальной собственности, а музейную организацию – как обладателя исключительного права на него2, которое ограничивает конституционные права, поскольку устанавливает плату за использование изображений объектов культуры, тогда как такие произведения могут свободно использоваться любым лицом без выплаты авторского вознаграждения при соблюдении неимущественных прав авторов3.

Также в теории сформировался подход о наличии так называемых квазиисключительных прав музеев, предоставляющих возможность контролировать коммерческое использование изображений музейных объектов4 в силу определенного сходства музейного права с исключительным. Сходство заключается в том, что музейное право включает в себя предоставление права использования изображения музейного предмета без использования его оригинала – акцент на нематериальный характер, такой, какой имеется у объектов авторского права. Кроме того, воспроизведение музейного предмета нередко отождествляется с воспроизведением произведения искусства как способа его использования.

Но учитывая, что предметы искусства, хранящиеся в музее, находятся в общественном достоянии, и исключительные права на них уже истекли, у музейной организации не могут возникнуть исключительные права на объекты интеллектуальной деятельности – предметы искусства закрепляются за музеем в качестве государственной собственности на праве оперативного управления, содержание которого состоит в праве самостоятельно владеть и пользоваться вещью, а также распоряжаться ею с согласия собственника. Здесь существует уже специальное музейное законодательство, устанавливающее особенности воспроизведения музейных предметов и музейных коллекций, не содержащее положений об исключительных правах на использование музеем таких произведений5. Тем самым права музеев в рамках музейного законодательства не являются исключительными правами.

Музей может стать обладателем исключительного права на произведение искусства, воплощенное в музейном предмете, только при условии, что исключительное право не истекло, и произведение не перешло в общественное достояние, и в том случае, если это прямо предусмотрено договором с автором или правообладателем при отчуждении оригинала произведения и передаче исключительных прав на это произведение. Если же условия об отчуждении или предоставлении права использования в договоре отсутствуют, то музей обязан в своей деятельности руководствоваться положениями гражданского законодательства в части соблюдения прав авторов или иных правообладателей произведений, которые еще охраняются авторским правом.

Аналогичные разъяснения о порядке использования музеями объектов изобразительного искусства в рамках действующего законодательства об интеллектуальной собственности содержатся в письме Министерства культуры Российской Федерации от 15 февраля 2019 г. N 472-05-07.

Музей в отсутствие разрешения автора (правообладателя) не может использовать или передавать право на использование в коммерческих целях изображения музейного предмета.

Так, статьей 1227 ГК РФ закреплено, что интеллектуальные права не зависят от права собственности на вещь, в котором выразился тот или иной результат интеллектуальной деятельности, а отчуждение оригинала произведения его собственником, обладающим исключительным правом на произведение, не означает отчуждение или предоставление каких-либо интеллектуальных прав на данный результат.

В качестве наглядного примера можно привести дело в отношении Государственного научно-исследовательского музея архитектуры им. А.В. Щусева о защите авторских прав6. Истцы, они же наследники художника, обратились в суд с иском о взыскании компенсации за нарушение исключительных имущественных прав, указав, что музей осуществлял продажу сувенирной продукции с использованием изображений картин художника Дейнеки А.А., а также использовал изображения на сайте в анонсе выставки и буклете лекционной программы без получения согласия наследников на такое использование.

Суд апелляционной инстанции установил, что, поскольку картина Дейнеки А.А. «Футбол. 1928» входит в состав Музейного фонда, находится в государственной собственности, и получено разрешение Ивановского областного художественного музея, где находится данная картина, на использование изображения в коммерческих целях, то сувенирная продукция правомерно введена в гражданский оборот без согласия наследников.

Также суд установил, что хранение оригиналов картин в Ивановском областном художественном музее фактически означает наделение музея авторскими правами на соответствующие произведения.

Однако Верховный суд согласился с доводами наследников в части противоречия нормам ст. 1291 ГК РФ – приобретение права собственности на картины не означает автоматическое приобретение исключительных прав на произведения, воплощенные в этих картинах.

Кроме того, в рамках рассмотрения дела не были представлены документы передачи предметов искусства в Музейный фонд, не установлено, кому и в каком объеме принадлежат исключительные права на произведения. Факт регистрации предмета искусства в государственном каталоге является основанием для включения его в Музейный фонд. Однако автором исследования не обнаружены спорные картины в официальном государственном учете «Госкаталог РФ».

Таким образом, факт передачи музею оригинала картины не означает перехода к музею исключительного права на произведение. Переход исключительных прав к музею может быть зафиксирован отдельным договором при отчуждении предмета искусства или в рамках лицензионного договора. Так, художником Дмитрием Шориным была передана в собственность Эрарте не только картина «Пулково не принимает» в течение двух дней с момента заключения договора, но и все исключительные права на нее в момент заключения договора7 (однако следует учитывать, что Эрарта не является музеем в контексте норм музейного законодательства. Данный пример приведен с целью показать разграничение передачи прав собственности и исключительных прав).

Если условия о передаче исключительных прав отсутствуют, музей обязан соблюдать права правообладателей произведений.

Имеется одно исключение, когда может произойти одновременная передача прав – в том случае, когда отчуждение происходит не автором оригинального произведения, а его правообладателем. В данном случае исключительное право на произведение переходит к приобретателю оригинала произведения в период действия исключительных прав, если в рамках договорных конструкций не предусмотрено иное.

И здесь стоит отметить еще один важный момент касательно обременения предмета искусства третьими лицами.

Существует позиция, что договор между музеем и третьим лицом об использовании изображения музейного предмета в коммерческих целях будет являться обременением самого предмета искусства при его передаче от одного музея к другому8.

Если речь идет об отчуждении музейного предмета, то смена собственника не влечет за собой ограничение музейного права, поскольку неважно, существует единичный экземпляр или его копии, находящиеся в других музеях, музейное право действует при условии включения музейного предмета в Музейный фонд9 и наличия правового статуса музея. Тем самым право на изображение музейного предмета используется без непосредственной связи с материальным носителем.

То же относится и к ситуации сотрудничества музейного сообщества, например, при организации различных выставок, когда музеи могут передавать предметы искусства в другие музеи во временное пользование, чаще всего на некоммерческой основе, с соблюдением норм музейного законодательства. Договором между музеем и третьим лицом об использовании изображения музейного предмета в коммерческих целях предусматривается не использование музейных предметов как таковых, а использование их изображений.

Музей как собственник предмета искусства в рамках музейного законодательства вправе разрешать коммерческое использование его изображения, автор и наследники, обладающие исключительными правами на произведение, воплощенное в соответствующем предмете искусства, также вправе разрешать или запрещать использование изображения картины в рамках уже права законодательства об интеллектуальной собственности.

Получается, что в период действия исключительных прав действует двойная защита изображения от неправомерного воспроизведения как со стороны собственника, так и со стороны автора (правообладателя). По истечении срока охраны продолжает свое действие особое музейное право. Так, в уставе Государственного Эрмитажа отражено, что музей вправе предоставлять изображения музейных предметов и коллекций, хранящихся в Эрмитаже, во временное возмездное и безвозмездное пользование третьим лицам, если это не нарушает авторских прав иных лиц10.

Как отмечает в своем исследовании профессор М.А. Федотов11, законодательство не вводит временных ограничений для музейного права, тем самым оно сохраняется и после перехода произведения в общественное достояние, однако возникновение музейного права происходит только с момента включения предмета искусства в состав Музейного фонда, что и теоретически, и на практике возможно до истечения сроков охраны исключительного права на произведение.

Однако что важнее – исключительное право автора (правообладателя) или музейное право?

В ситуации, когда музей сочтет неэтичным или неуместным использование изображения картины, а автор или правообладатель дадут свое согласие или наоборот, в пользу кого будет разрешен спор? Получается ли, что музейное право ограничивает правообладателя в использовании его произведения, если предмет, в котором оно воплощено, входит в Музейный фонд.

На сегодняшний день существующая коллизия, исходя, например, из практики Государственного Эрмитажа, решается в пользу действующего исключительного права, в отличие от судебной практики, которая ставит интересы музея выше интересов наследников. Представляется, что наиболее оптимальным вариантом в случаях использования произведения, являющегося одновременно изображением музейного предмета, будет превалирование исключительного права над музейным с заключением специального лицензионного договора, предусматривающего условия о получении согласия и выплате вознаграждения. В отсутствие соответствующего разрешения музей не может использовать или передавать право на использование в коммерческих целях изображения, что подтверждается и музейной практикой.

Например, Государственный Эрмитаж охраняемые объекты авторского права, входящие в музейную коллекцию, может использовать только для демонстрации как в коммерческих, так и в некоммерческих целях на постоянной или временной экспозиции. Иной способ использования согласовывается с наследниками автора или с фондами, представляющими их интересы. Так, Фонд Кандинского отказал музею в воспроизведении картины Василия Кандинского «Композиция VI» в сувенирной продукции, а Фонд Матисса отказал в воспроизведении фрагментов картины Анри Матисса «Танец» в детской образовательной программе12.

Что касается переработки произведения, воплощенного в музейном предмете, то М.Ю. Козлова, Д.В. Кожемякин и О.А. Сергачева считают, что суды расширительно толкуют содержание нормы музейного законодательства о воспроизведении музейного предмета в части не только непосредственного копирования изображения, но и стилистической переработки, т. е. создании производного произведения, приводя в пример дело Эрмитажа в отношении дизайнера Ии Йоц13. Такое толкование не позволяет «переосмыслять классические образцы», что приводит к исключению культурных объектов из естественного процесса развития культуры»14.

Вместе с тем в приведенном примере экспертиза установила именно воспроизведение дизайнером картины Томаса Гейнсборо «Дама в голубом», а не переработку, что подтвердилось выводами эксперта: «Используемое И. Йоц изображение ассоциируется с картиной Т. Гейнсборо в целом и не имеет самостоятельного художественного замысла и сюжета, в нем не проявлена оригинальность или новизна»15. Как теоретического, так и практического единого мнения на этот счет на сегодняшний день нет.

Безусловно, музейное право на передачу прав коммерческого использования музейных предметов отчасти продиктовано публичной целью – возможной минимизацией ущерба Музейному фонду и компенсацией затрат на содержание самого музейного предмета.

Однако, что касается вопросов переработки произведений, использования фрагментов, то, по мнению автора настоящего исследования, необходимо рассматривать их в зависимости от того, перешло ли произведение в общественное достояние или нет.

Если исключительное право на произведение, воплощенное в музейном предмете, еще действует, и музейный предмет входит в Музейный фонд, то согласие на соответствующую переработку и иные способы использования необходимо получать у авторов, наследников или иных правообладателей, а также у музейной организации. При этом положение о переработке произведения можно также отразить в соответствующем специальном лицензионном договоре между музеем и правообладателем. Так, в вышеописанном примере об отказе Эрмитажу в воспроизведении картины Матисса, Фонд пояснил, что основывает свой отказ на воле автора, который был бы против использования фрагментов своих произведений. Здесь уже стоит рассматривать также вопрос бессрочного права на неприкосновенность произведения, но это уже тема отдельного исследования.

В отношении музейных предметов, воспроизводящих произведения искусства, перешедшие в общественное достояние, применимо музейное законодательство, и собственник культурных ценностей реализует специфические полномочия по контролю над воспроизведением этих предметов, не касаясь имущественных прав авторов.

Чтобы позволить музеям независимо от истекших исключительных прав на произведение искусства воспроизводить музейные предметы, можно рассмотреть результат воспроизведения музейного предмета как нетипичный объект интеллектуальной собственности, т. е. признать его квазиобъектом интеллектуальной собственности16. Результату воспроизведения музейного предмета в настоящее время, по сути, уже предоставляется правовая охрана, права на него возникают у музея, а право использования, порядок и срок ограничиваются условиями договора между музеем и третьим лицом. Тем самым можно прописать в договоре также дополнительные условия о возможности переработки соответствующего результата воспроизведения.

Музей может также самостоятельно заниматься созданием производных произведений на базе результатов воспроизведения музейного предмета17. Тем самым музей может быть субъектом исключительных прав уже на новые произведения.

Таким образом, можно резюмировать, что музеи могут быть субъектами исключительных прав в отношении произведений искусства – музейных предметов, до момента их перехода в общественное достояние и только в рамках договорных конструкций. Если исключительные права переданы музею не были, то в отсутствие разрешения автора (правообладателя) музей не может использовать или передавать право на использование в коммерческих целях изображения музейного предмета.

В отношении произведений, перешедших в общественное достояние, у музея отсутствуют исключительные права, однако имеются права на результаты воспроизведения музейного предмета и исключительные права на созданные на их базе производные произведения.

В спорах о неправомерном использовании изображений музейных предметов, воспроизводящих произведения искусства, исключительные права на которые еще не истекли, необходимо совокупно применять положения музейного законодательства и законодательства об интеллектуальной собственности одновременно как к культурной ценности и как к объекту авторского права при наличии автора или иного правообладателя.

Между тем видится необходимым продолжать дальнейшие исследования для устранения существующей неопределенности в вопросах правовой природы музейных прав.