Для цитирования:

Быкова С.П. Коммерческая тайна в стартапе. Шансы на защиту//Журнал Суда по интеллектуальным правам. Июнь 2024. N 2 (44). С. 264-269.
DOI: 10.58741/23134852_2024_2_17

Bykova S.P. A trade secret in a startup. The chances of protection//Zhurnal Suda po intellektual'nym pravam. June 2024. N 2 (44). Pp. 264-269. (In Russ.).
DOI: 10.58741/23134852_2024_2_17
 

В контексте цифровой трансформации экономики информация приобретает особенное значение, а для стартапов защита информации от конкурентов играет основополагающую роль. Поскольку бизнес-модель стартапа основана на инновационной идее, которая до того не была представлена на рынке, утечка такой информации может привести не только к финансовым убыткам, но и к прекращению деятельности в целом.

Стартапы представляют собой вид предпринимательской деятельности на ранней стадии ее развития, отличительной особенностью которых является реализация инновационной идеи и необходимость в привлечении инвестиций [1]. Легко представить ситуацию, в которой участники стартапа обращаются к инвестору, чтобы получить заемные средства на реализацию своего проекта, так как начинающие предприниматели зачастую ограничены в средствах. Однако в процессе воплощения инновационной идеи у основателей может возникнуть конфликт, в результате которого идея может стать известной третьим лицам, что ставит под угрозу продолжение деятельности молодой компании и возврат денег инвестору.

Может возникнуть и иная ситуация, когда идею стартапа могут «украсть» именно на этапе привлечения инвестиций, в процессе раскрытия информации инвесторам.

Еще один распространенный вариант утечки данных – сотрудники, которые перешли к конкурентам, забрав с собой разработки, клиентскую базу или иную ценную информацию.

Одним из способов защиты от недобросовестных действий как извне, так изнутри является установление режима коммерческой тайны в отношении такой информации.

В настоящее время под режимом коммерческой тайны (далее – КТ), согласно ст. 3 Федерального закона от 29 июля 2004 г. N 98-ФЗ «О коммерческой тайне» (далее – Закон «О коммерческой тайне») [2], понимается режим конфиденциальности информации, позволяющий ее обладателю при существующих или возможных обстоятельствах увеличить доходы, избежать неоправданных расходов, сохранить положение на рынке товаров, работ, услуг или получить иную коммерческую выгоду.

Информация, составляющая коммерческую тайну, – сведения любого характера (производственные, технические, экономические, организационные и другие), в том числе о результатах интеллектуальной деятельности в научно-технической сфере, а также сведения о способах осуществления профессиональной деятельности, которые имеют действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности их третьим лицам, к которым у третьих лиц нет свободного доступа на законном основании и в отношении которых обладателем таких сведений введен режим коммерческой тайны.

Проанализировав данную норму, можно выделить три основных признака, характерные для информации, составляющую объект защиты с помощью режима коммерческой тайны:

• информация должна иметь коммерческую ценность;
   
• должна быть защищена и недоступна для свободного распространения;
   
• владелец информации должен принимать меры для ее конфиденциальности.

Однако в результате исследования были выявлены и дополнительные признаки.

Односторонняя воля субъекта при определении объема защищаемой информации. Северин Р.В. отмечает, что организация, являющаяся обладателем коммерческой тайны, самостоятельно определяет объем информации и круг лиц, которым предоставляется доступ к этой тайне [3].

Особый субъектный состав. Согласно статье 5 Закона «О коммерческой тайне», субъектами, применяющими режим коммерческой тайны, могут быть юридические лица или индивидуальные предприниматели. В случае если речь идет о нарушителях, то ими могут быть и физические лица.

Объект, охраняемый режимом коммерческой тайны, может быть предметом сделок с третьими лицами. Обладатель тайны может передавать ее другим организациям или лицам на определенных условиях. Яркий пример – ноу-хау может передаваться третьим лицам по лицензионному договору.

Охрана коммерческой тайны обусловлена ее действительной или потенциальной коммерческой ценностью – эта информация важна для организации, и разглашение может нанести ущерб компании и привести к значительным убыткам.

Согласно статье 10 Закона «О коммерческой тайне», для введения в начинающей компании режима коммерческой тайны необходим ряд условий: определение перечня информации, составляющей коммерческую тайну, и сроков ее действия; разработка порядка доступа участников стартапа и других лиц к коммерческой тайне, с определением обязанностей, а также ответственности этих лиц за разглашение тайны, утрату документов; обеспечение сохранности этих документов; разработка порядка работы с документами с грифом «Коммерческая тайна».

Однако что делать субъектам стартапной деятельности – физическим лицам, которые раскрывают потенциальную коммерческую тайну своим контрагентам или инвесторам. Данная категория субъектов стартапной деятельности не может воспользоваться способами защиты, предоставленными законодательством в части охраны коммерческой тайны.

Так подпункт 5 п. 1 ст. 10 Закона «О коммерческой тайне» содержит требование: нанесение на материальные носители, содержащие информацию, составляющую коммерческую тайну, или включение в состав реквизитов документов, содержащих такую информацию, грифа «Коммерческая тайна» с указанием обладателя такой информации (для юридических лиц – полное наименование и место нахождения, для индивидуальных предпринимателей – фамилия, имя, отчество гражданина, являющегося индивидуальным предпринимателем, и место жительства).

Тем самым физические лица, не зарегистрированные в качестве ИП, лица, уплачивающие налог на профессиональный доход, т.е. по сути являющиеся субъектами стартапной деятельности, как вида предпринимательства, но не имеют возможности передать ценную для своего стартапа (стартап-проекта) информацию третьим лицам.

Представляется, данное противоречие необходимо устранить посредством внесения в Федеральный закон изменений в части грифа «Коммерческая тайна», изложив подп. 5 п. 1 ст. 10 Закона «О коммерческой тайне» нанесение на материальные носители, содержащие информацию, составляющую коммерческую тайну, или включение в состав реквизитов документов, содержащих такую информацию, грифа «Коммерческая тайна» с указанием обладателя такой информации (для юридических лиц – полное наименование и место нахождения, для индивидуальных предпринимателей – фамилия, имя, отчество гражданина, являющегося индивидуальным предпринимателем, и место жительства; для физических лиц – фамилия, имя, отчество, идентификационный номер налогоплательщика и место жительства).

При внесении данных изменений правами на защиту информации, в том числе несущей потенциально коммерческую ценность, в самом начале предпринимательской деятельности или на стадии подготовки к ней, будут обладать все субъекты стартапной деятельности.

Не меньше сложностей и проблем возникает и внутри стартапа: между участниками и в отношениях с сотрудниками. При, казалось бы, повышенной важности идеи, участникам стартапа приходится регулярно ее раскрывать внутри (перед командой и новыми сооснователями).

Д.Г. Маркова [4] первым и главным источником информации в компании называет именно сотрудников, связывая это с человеческим фактором, при котором разглашение потенциально важной информации для стартапа может произойти как умышленно, так и по неосторожности. Именно поэтому для возможности правовой защиты от неблагоприятных последствий, а также с целью предупреждения противоправных действий необходима четкая и понятная система защиты ценной для стартапа информации.

Инновационные идеи, разрабатываемые коллективом, часто сталкиваются с риском непреднамеренного раскрытия, особенно в условиях высокой «текучки» кадров и постоянных изменений в составе команды. В этом контексте возникают вопросы конфиденциальности, необходимости разработки внутренних механизмов контроля и обучения сотрудников основам безопасности данных. Именно поэтому режим коммерческой тайны также защищает информацию и внутри стартапа.

Указанные выше требования к режиму КТ обуславливают необходимость выстраивания системы по защите коммерческой тайны, которая состоит из: обязательной оговорки в трудовом договоре об обязанности соблюдать режим коммерческой тайны и не разглашать любую конфиденциальную информацию; в соглашении о неразглашении, в ознакомлении с локальными нормативными актами о коммерческой тайне в компании, с объемом такой информации. Документальное оформление допуска сотрудника к коммерческой тайне обеспечивается ознакомлением под подпись с установленным работодателем режимом коммерческой тайны и с мерами ответственности за его нарушение, которые отражены в локальном нормативном акте.

Кроме того, каждый факт разглашения коммерческой тайны должен быть зафиксирован, проведена работа по правилам, установленным трудовым законодательством в случаях нарушения трудовых обязанностей сотрудниками.

Ошибки, которые допускают как основатели стартапа, так и собственники бизнеса в целом при защите коммерческой тайны от недобросовестных действий своих сотрудников, можно разделить на несколько групп.

Отсутствие введенного или введенного ненадлежащим образом режима коммерческой тайны. Так, по делу № 2–1809/2020 суд отказал в иске о возмещении убытков компании, чью бизнес-модель использовала бывшая сотрудница. Девушка открыла ИП и осуществляла аналогичную с бывшим работодателем предпринимательскую деятельность. Истец не смог доказать наличие фактов введенного режима КТ, а главное – факт доведения информации об этом до сотрудника.

Как справедливо отмечает Т.А. Сошникова [5], возможность привлекать к ответственности виновных работников обусловлена необходимостью соблюдения формальностей, в частности проставления на материальных носителях информации грифа «коммерческая тайна» с указанием ее обладателя, поскольку отсутствие такого грифа будет истолковываться судом как отсутствие и самой коммерческой тайны.

Представление ненадлежащих доказательств. Ярким примером служит дело № 2–7386/2020: компания обратилась в суд за взысканием с работника материального ущерба, связанного, в том числе, с разглашением коммерческой тайны. Сотрудница переманивала клиентов клиники на свое новое место работы. Суд отказал в иске, обосновав это непредставлением надлежащих доказательств, в деле были представлены объяснения свидетелей, из которых нельзя было установить обстоятельства, на которые ссылался истец.

На информацию, которая не относится к коммерческой тайне, не может быть распространён режим КТ. По делу № 2–286/2020 сотрудница была уволена за разглашение коммерческой тайны, вследствие чего она обратилась в суд и отменила увольнение, доказав, что информация, которую она распространила, была общеизвестной.

При отнесении той или иной информации к коммерческой тайне необходимо учитывать сведения, которые не могут составлять коммерческую тайну, отраженные в ст. 5 Закона о коммерческой тайне

Отсутствие фиксации нарушения. По делу № 2–10577/2017 суд отказал в исковых требованиях компании о признании незаконными действий по разглашению сведений, составляющих коммерческую тайну, возложении запрета не разглашать информацию, взыскании убытков к бывшей сотруднице за использование клиентской базы. Поскольку никак не было зафиксировано, что ответчица при выполнении трудовых обязанностей воспользовалась конфиденциальными сведениями.

Кроме того, суд сделал акцент на то, что согласно ст. 238 Трудового кодекса Российской Федерации (далее – ТК РФ) работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Неполученные доходы (упущенная выгода) взысканию с работника не подлежат.

По этому поводу спустя два года в Обзоре практики рассмотрения судами дел о материальной ответственности работника (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 5 декабря 2018 г.) было отмечено, при полной материальной ответственности работника (которая, в том числе, предполагается за разглашение сведений относящихся к коммерческой тайне) бремя доказывания наличия совокупности обстоятельств возложено на работодателя, который до принятия решения о возмещении ущерба конкретным работником обязан провести проверку с обязательным истребованием от работника письменного объяснения.

Существует еще целый ряд неразрешенных проблем, которые нельзя отнести к ошибкам работодателей, поскольку они носят системных характер.

Во-первых, отсутствие правового регулирования неконкуренции. Данная проблема особенно остро стоит в стартапах, поскольку бизнес-модель базируется на инновационной идее, которая ранее не была никем реализована, и зачастую очень важно, кто запустит бизнес первым. Соответственно, основатели стартапа находятся в крайне уязвимой позиции, когда принимают на работу сотрудника, который впоследствии оказывается недобросовестным, подсматривает идею и начинает делать свой стартап или идет к конкурентам. При отсутствии грамотно выстроенного режима КТ шансы на защиту в описанной ситуации отсутствуют в принципе, но и наличие введённого режима КТ не дает стопроцентной гарантии применения мер ответственности к нарушителю.

Возможным выходом из данной ситуации послужило бы соглашение о неконкуренции, по аналогии с зарубежным опытом. Однако Минтруд в письме 19 октября 2017 г. № 14–2/В-942 [6] дал разъяснения, где фактически запретил подобные соглашения. Законодательством не предусмотрено, что в трудовом договоре, ином документе может быть установлен запрет на действия работника в течение какого-либо срока после расторжения трудового договора, если такие действия могут привести к неблагоприятным последствиям для бывшего работодателя, в том числе на трудоустройство у другого работодателя, занимающегося теми же видами деятельности в той же области, что и прежний работодатель. Даже если такое условие будет включено, то оно применяться не должно.

На практике появилась альтернатива – соглашение «о неконкуренции» на основании 421 ГК РФ, согласно которому бывший работник получает определенную сумму денег, пока сохраняет в тайне полученные сведения, тем самым обеспечивается баланс интересов сторон. Однако в отличие от зарубежных правопорядков, в случае разглашения конфиденциальных сведений при наличии такого соглашения никакие штрафные санкции применить будет нельзя, только лишить оставшихся выплат, и обратиться в суд, чтобы воспользоваться механизмом защиты коммерческой тайны.

Здесь и кроется еще одна, проблема относительно защиты режима КТ– применение уголовной ответственности к нарушителю за разглашение коммерческой тайны, из-за трудностей с применением гражданско-правовой ответственности.

Безусловно существуют несколько институтов, позволяющих сочетать два этих вида ответственности: преюдиция приговора в гражданском процессе и гражданский иск в уголовном.

Как справедливо заметил П.Г. Федоров [7], в рамках уголовного дела работодателю проще доказать как вину работника, так и наличие факта введенного режима коммерческой тайны, поскольку в данном случае к сбору доказательств подключатся правоохранительные органы, по определению компетентные в данном вопросе.

Соответственно, в уголовном процессе работодатель получает право заявить гражданский иск, как отмечает Л.А. Забегайло и И.А. Назаров [8], это дает возможность избежать временных и материальных затрат на гражданский процесс. С данной позицией трудно согласится, ведь рассмотрение дел о разглашении коммерческой тайны, определения размера ущерба, связанного с ним, в силу специфики и возможностей, предоставленных гражданским процессом, рациональнее рассматривать именно в нем, использовав преюдицию.

На наш взгляд, такую парадоксальную ситуацию порождает именно специфика доказывания введения режима коммерческой тайны и наличие нормы подп. 2 ч. 5 ст. 10 Закона «О коммерческой тайне» о том, что меры по охране конфиденциальности информации признаются разумно достаточными, если обеспечивается возможность использования информации, составляющей коммерческую тайну, работниками и передачи ее контрагентам без нарушения режима коммерческой тайны. Данная формулировка порождает избыточное судейское усмотрение при каждом конкретном случае. Корректнее бы было отказаться от подп. 2 ч. 5 ст. 10 Закона в пользу ч. 2 ст. 10, которая четко закрепляет, что режим КТ считается установленным после принятия обладателем информации, составляющей коммерческую тайну, мер, указанных в ч. 1 ст. 10.

Таким образом, была бы разрешена парадоксальная ситуация, при которой приходилось бы доказывать вину работника в разглашении КТ и факт установления режима КТ через применение мер уголовной ответственности. Кроме того, упростило бы судьям утверждения факта наличие установления режима КТ в каждом конкретном деле, переведя вопросы, связанные с коммерческой тайной в гражданско-правовую плоскость.

На основании вышеизложенного можно сделать вывод, что существующий институт защиты коммерческой тайны урегулирован не в полной мере.

Например, физические лица, зарегистрированные в качестве самозанятых, не могут воспользоваться механизмом защиты коммерческой тайны, что может создать проблемы для начинающих предпринимателей при раскрытии идеи своего стартапа третьим лицам.

Также не решен вопрос с соглашениями о неконкуренции, что могло бы предотвратить потенциальные утечки конфиденциальной информации через конкурирующие предприятия или бывших сотрудников.

Существующая уголовная ответственность за утечку коммерческой тайны может также быть излишней и неэффективной, поскольку не восстанавливает в полной мере нарушенных прав работодателя, а трудно доказуемость установления режима коммерческой тайны в гражданском процессе вообще ставит под вопрос целесообразность данного института.

Таким образом, существует необходимость в адаптации законодательства нынешним реалиям, установление более четких границ, когда считать режим КТ введённым, а когда нет. Предложенные изменения в Федеральный закон от 29 июля 2004 г. N 98-ФЗ «О коммерческой тайне» будут способствовать формированию обеспечению эффективной защиты коммерческой тайны, учитывая современные реалии предпринимательской деятельности.