Некоммерческие организации: путь к правовой защите наименования

"Журнал Суда по интеллектуальным правам", № 19, март 2018 г., с.80-85

Неотъемлемым атрибутом любого юридического лица как субъекта гражданско-правовых отношений является его наименование. Применительно к организациям, осуществляющим коммерческую деятельность, гражданское законодательство оперирует термином «фирменное наименование», которое по смыслу положений ст. 54 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) и материалов судебной практики служит средством индивидуализации юридического лица как участника гражданского оборота и субъекта публично-правовых отношений1.

В доктрине фирменное наименование также определяется как обозначение, служащее для индивидуализации юридического лица – коммерческой организации, под которым последняя выступает

в гражданском обороте2. Исторически развитие товарно-денежных отношений и появление торговых товариществ3 обусловили необходимость индивидуализации субъектов предпринимательской деятельности, со временем оформившуюся в объективную потребность коммерческого оборота, которая получила реализацию в предусмотренном положениями ст. 1474 ГК РФ исключительном праве коммерческой организации на использование своего фирменного наименования. Более того, гражданским законодательством прямо предусмотрен механизм защиты указанного права, который заключается в возможности противостоять незаконному использованию фирменного наименования иными лицами посредством заявления требования о прекращении такого незаконного использования либо изменении тождественного или схожего до степени смешения фирменного наименования (п. 4 ст. 1474)4.

Обращает на себя внимание отличный от изложенного характер регулирования прав некоммерческих организаций на использование своего наименования. Очевидно, что термин «фирма», служащий основой рассматриваемого средства индивидуализации, строго говоря, не применим к организациям, не преследующим в качестве основной цели деятельности извлечение прибыли. Несмотря на то, что специальное законодательство, а именно п. 1.1. ст. 4 Федерального закона «О некоммерческих организациях», устанавливает, что некоммерческая организация, наименование которой зарегистрировано в установленном порядке, имеет исключительное право его использования5, молчание ГК РФ по поводу способов защиты такого исключительного права порождает отсутствие в судебной практике единообразия подходов к разрешению споров о защите права некоммерческой организации на использование своего наименования.

В свете принятия Верховным Судом РФ Определения от 11 июля 2017 г. № 53-КГ17-12 заслуживает обсуждения вопрос о том, подлежит ли защите право некоммерческой организации на наименование, и, если да, то к каким средствам защиты может прибегнуть такая организация. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ в рамках указанного дела рассматривала требования Благотворительного фонда помощи детям с онкогематологическими и иными тяжелыми заболеваниями «ПОДАРИ ЖИЗНЬ», зарегистрированного в качестве НКО с 27 ноября 2006 г.,

к некоммерческой организации Благотворительный фонд «Подари жизнь», зарегистрированной в городе Красноярске 30 января 2015 г., о запрете использования словосочетания «подари жизнь» в наименовании некоммерческой организации, обязании внести в учредительные документы сведения об изменении наименования и взыскании компенсации за нарушение исключительного права на наименование некоммерческой организации6. Позиции нижестоящих судов и мнение высшей судебной инстанции по указанному вопросу разошлись. Первые посчитали заявленные исковые требования не подлежащими удовлетворению в силу того, что защита фирменного наименования обусловлена нормами о конкуренции среди коммерческих организаций, в связи с чем организация некоммерческая не вправе требовать прекращения использования наименования. Оно в данном случае не является средством индивидуализации, и, соответственно, такая организация не может предъявлять требования о правовой охране указанного наименования.

Стоит отметить, что суды в своих рассуждениях последовательно применяют сформулированную еще Конституционным Судом РФ и поддержанную впоследствии высшими судебными инстанциями7 позицию о том, что право на фирменное наименование по замыслу законодателя возникает только у юридического лица, являющегося коммерческой организацией, из чего следует, что на наименования некоммерческих организаций правила параграфа 1 главы 76 ГК РФ, в том числе предусматривающие средства защиты исключительного права на фирменное наименование, не распространяются. Более того, Конституционный Суд РФ дополнительно отмечает, что п. 1 ст. 4 Федерального закона

«О некоммерческих организациях» не предполагает защиту некоммерческой организацией установленного в нем права с использованием механизма, закрепленного в ГК РФ, который предусматривает защиту права на фирменное наименование юридического лица – коммерческой организации8.

Проанализировав судебную практику по рассматриваемому вопросу за период после появления соответствующей позиции Конституционного Суда РФ, нетрудно было заметить единообразия, царившего в умах правоприменителей до недавнего времени. В частности, Высший Арбитражный Суд РФ, рассматривая в 2012 году требования ФГБУ «Байкальский государственный природный биосферный заповедник» к ООО «Байкал-Инком» о запрете использования наименования «Байкальский заповедник» для индивидуализации товаров, отказал в передаче жалобы на рассмотрение в Президиум. Обоснование судебного акта сводилось к тому, что право на фирменное наименование для некоммерческих организаций не предусмотрено. В связи с этим наименования НКО не являются средством индивидуализации юридических лиц в смысле положений части четвертой ГК РФ, на них не распространяется правовая охрана, установленная параграфом 1 главы 76 названного кодекса9. Учрежденный в 2013 году Суд по интеллектуальным правам также применял изложенную позицию, и большинство судебных процессов, в рамках которых рассматривались требования о предоставлении защиты от недобросовестного использования наименования некоммерческой организации, завершались отказом в удовлетворении исковых требований со схожей мотивировкой. Заявители в подобных спорах вынуждены были столкнуться с тем, что Суд по интеллектуальным правам безусловно признает, что некоммерческая организация имеет исключительное право использования своего наименования, но такое наименование не обладает признаками объекта интеллектуальной собственности. Следовательно, право на него не может защищаться способами, которые предоставлены правообладателям фирменного наименования10.

Интересное, на наш взгляд, дело было рассмотрено СИП в 2016 году. Федеральное автономное учреждение Министерства обороны Российской Федерации «Центральный спортивный клуб Армии» (под всем известным сокращенным наименованием «ЦСКА») просило суд запретить Некоммерческой организации союз «Центральная специализированная коллегия адвокатов» использование в сокращенном наименовании словесного обозначения «ЦСКА» и обязать внести соответствующие изменения в учредительные документы. Суды всех трех инстанций, в том числе Суд по интеллектуальным правам не посчитали возможным удовлетворение заявленных требований. На момент создания Спортивного клуба, как было отмечено судами, действовало Постановление Совета народных комиссаров СССР от 22 июня 1927 г. «О введении в действие Положения о фирме», из содержания которого следует, что право исключительного использования фирменного наименования принадлежало как коммерческим, так и некоммерческим организациям. Однако указанный документ утратил силу с 1 января 2008 г. – момента введения в действие части четвертой ГК РФ, предоставившей право на фирменное наименование и соответствующие правомочия защиты от его незаконного использования исключительно коммерческими организациям. Дальнейшее обоснование невозможности удовлетворения заявленных требований сводится к стандартным формулировкам, которые нами уже рассматривались11.

Вместе с тем, такой сложившийся в судебной практике подход безапелляционно лишает некоммерческую организацию, в частности благотворительный фонд, имеющий всероссийскую известность и определенную репутацию в сфере благотворительной деятельности, возможности защитить свое исключительное право на наименование и пресечь незаконное и недобросовестное его использование иными лицами. Справедливо ли это? Представляется, что не совсем, а значит, правопорядок должен предложить пути разрешения указанного спорного вопроса.

Вернемся к Постановлению СНК СССР «О введении в действие Положения о фирме». Этот документ можно смело назвать долгожителем, поскольку именно он регулировал вопросы правовой защиты наименования фирмы на протяжении, ни много, ни мало, более чем восьми десятков лет. В интересующем нас контексте стоит обратить внимание на п. 11 указанного Положения, согласно которому «всякий, кто на основании настоящего Постановления обладает правом на фирму, может требовать в судебном порядке прекращения пользования тождественной или сходной фирмой со стороны других лиц, а равно возмещения убытков, причиненных таким пользованием, поскольку у него право на фирму возникло раньше других и поскольку вследствие тождества или сходства фирм возникает возможность их смешения». При этом под правом на фирму, исходя из п. 8 Положения, подразумевается право исключительного пользования фирменным наименованием в сделках, на вывесках, в объявлениях, рекламах, на бланках, на счетах, на товарах предприятия, их упаковке и т.п.12. Таким образом, отсутствие в прошлом четкого деления юридических лиц на коммерческие и некоммерческие позволяло рассчитывать, что правопорядок предоставит защиту от незаконного использования наименования фирмы и тем и другим. С введением в действие части четвертой ГК РФ ситуация изменилась. Положение о фирме утратило силу, при этом никакого переходного документа между указанными нормативными актами не принималось. В результате по сложившейся в гражданском законодательстве системе классификации юридических лиц некоммерческие организации с точки зрения возможностей защиты права на наименование оказались «за бортом». Вместе с тем, стоит признать, что сегодня настало время пересмотреть сформировавшуюся парадигму. Появление рассматриваемой нами позиции Верховного Суда РФ в отношении наименования Благотворительного фонда «ПОДАРИ ЖИЗНЬ» – тому подтверждение.

Так, в качестве одной из альтернатив предлагаем проанализировать возможность расширительного толкования ст. 1474 ГК РФ и применения к некоммерческим организациям правил о фирменном наименовании по аналогии. В указанном случае в арсенале любого юридического лица, выступающего правообладателем своего наименования, будет право требовать прекращения незаконного использования такого (тождественного или сходного до степени смешения) наименования в отношении видов деятельности, аналогичных видам деятельности, осуществляемым правообладателем13. Однако возникают опасения, что подобное общее правило способно породить увеличение количества аналогичных споров, что применительно к некоммерческим организациям, в деятельности которых вопрос конкуренции не стоит столь остро, зачастую неоправданно. Кроме того, трудно не согласиться с позицией Конституционного Суда РФ, изложенной в названном выше Определении № 244-О-О, в той ее части, что законодатель намеренно пошел по пути закрепления исключительных прав на фирменное наименование, носящих имущественный характер, только за юридическими лицами, являющимися коммерческими организациями. В связи с этим применение аналогии закона в данном случае неуместно в силу объективно различного характера отношений, складывающихся в процессе функционирования коммерческих организаций и организаций, не преследующих в качестве основной цели деятельности извлечение прибыли, а применение аналогии права будет противоречить замыслу законодателя, что также не свидетельствует об оптимальности данной альтернативы в целях разрешения рассматриваемой нами проблемы.

В контексте изложенного представляется интересным также обсудить вопрос о целесообразности пресечения действий по незаконному использованию уже существующего тождественного наименования некоммерческой организации на этапе государственной регистрации юридического лица. Более того, законодатель такую возможность допускает. В частности, из подп. 2 п. 1 ст. 23.1 Федерального закона «О некоммерческих организациях» следует, что в государственной регистрации некоммерческой организации может быть отказано, если ранее зарегистрирована некоммерческая организация с таким же наименованием14. В анализируемом Определении Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ толкует указанную норму как установленное законом требование о недопустимости создания некоммерческих организаций с одинаковым наименованием, поскольку наличие таких юридических лиц в пределах одной территории может помешать нормальному ходу гражданского оборота15. Вместе с тем, представляется, что подобное толкование носит излишне императивный характер, и допущенная законодателем формулировка «может быть отказано» наводит на мысль о необходимости определения неких критериев, при наличии которых регистрация юридического лица, а значит, его существование под предложенным наименованием в целом не будет являться целесообразным. Возможно, имеет смысл обратиться к критерию общеизвестности, предложенному законодателем при установлении основ правового регулирования такого средства индивидуализации, как товарный знак. В частности, пункт 1 ст. 1508 ГК РФ в качестве условий признания того или иного товарного знака общеизвестным выделяет интенсивность использования и широкую известность на конкретной территории среди соответствующих потребителей. Почему бы не применить схожую логику, пытаясь ограничить создание так называемых НКО-клонов, ведущих очевидную паразитическую деятельность за счет использования наименования широко известных на федеральном уровне некоммерческих организаций? Представляется, что пресечение деятельности организаций, чье наименование в силу тождественности с общеизвестным наименованием иной некоммерческой организации, обладающей определенной репутацией в конкретной сфере деятельности, способно ввести участников гражданского оборота в заблуждение, достойно более детального обсуждения на законодательном уровне.

Если все же организации с тождественными наименованиями были зарегистрированы, и между ними возник спор относительно незаконного использования такого наименования организацией, прошедшей регистрацию позже, полагаем, что определяющее значение при разрешении аналогичной категории споров должно отдаваться оценке деятельности организации-ответчика на предмет ее добросовестности. В данном контексте ссылка высшей судебной инстанции на положения ст. 10 ГК РФ представляется более чем логичной. Стоит обратить внимание, что целесообразность такого подхода обсуждалась и ранее. В частности, в «Справке о некоторых вопросах, возникающих при применении положений параграфа 1 главы 76 Гражданского кодекса Российской Федерации Судом по интеллектуальным правам как судом кассационной инстанции», утвержденной Постановлением Президиума СИП от 4 сентября 2015 г. № СП-23/25, отмечалось, что в случае использования третьими лицами узнаваемого и широкого известного наименования некоммерческой организации не исключено применение ст. 10 ГК РФ или статьи 10.bis Конвенции по охране промышленной собственности, заключенной в Париже 20 марта 1883 г.16

Безусловно, если действия ответчика были направлены на намеренное создание у участников гражданского оборота ложного представления о наличии юридической связи указанной организации с организацией-истцом; в частности, если, как в рассматриваемом деле, ответчик в правоотношениях с третьими лицами представлялся филиалом истца, – правопорядок должен пресекать дальнейшую деятельность такой некоммерческой организации под соответствующим наименованием.

Судебная коллегия по гражданским делам в рамках анализируемого судебного акта также обосновывает необходимость предоставления некоммерческой организации возможности защиты своего исключительного права на наименование ссылкой на ст. 12 ГК РФ, согласно которой защита гражданских прав осуществляется, в том числе путем пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения17. Указанную позицию Верховного Суда РФ также следует поддержать. Однако основная функция, которую правопорядок должен обеспечивать, предоставляя пути разрешения рассматриваемой категории споров, – превентивная. Перед судом стоит задача – восстановить положение, существовавшее до нарушения исключительного права конкретной некоммерческой организации на использование своего наименования, и, что не менее важно, – пресечь деятельность НКО-клонов, паразитирующих на имени и репутации иных некоммерческих организаций, ведущих аналогичную деятельность. При этом необходимо понимать, что само по себе существование некоммерческих организаций с тождественными наименованиями при условии, что права указанных организаций не нарушаются и не затрагиваются деятельностью друг друга, не должно признаваться нарушением закона. Указанное толкование Верховного Суда РФ положений подп. 2 п. 1 ст. 23.1 Федерального закона «О некоммерческих организациях» представляется спорным. Обращение суда, разрешающего подобный спор, к положениям ст. 10 и 12 ГК РФ целесообразно исключительно с учетом анализа обстоятельств конкретного дела и оценки действий ответчика на предмет их соответствия принципу добросовестности.

В заключение хотелось бы подчеркнуть, что отсутствие четкого законодательного регулирования вопроса предоставления некоммерческим организациям возможности защиты исключительного права на использование своего наименования требует поиска оптимальных путей восполнения указанного пробела с целью обеспечения интересов участников гражданского оборота и недопущения умаления репутации уже зарегистрированных и активно функционирующих организаций.

Представляется, что помимо верной по своей сути траектории разрешения рассматриваемой категории споров через применение положений ст. 10 ГК РФ и обращение к способам защиты нарушенного права, изложенным в ст. 12 ГК РФ, стоит задуматься о необходимости совершенствования законодательства; в частности – путем введения нормы, запрещающей регистрацию некоммерческих организаций под общеизвестным наименованием, используемым иной некоммерческой организацией, пользующейся широкой известностью в той или иной сфере деятельности.