"Журнал Суда по интеллектуальным правам", № 23, март 2019 г., с. 14-21

Развитие рыночных имущественных отношений, правоприменительная практика и насущная потребность формирования основанной на знаниях экономики требуют совершенствования и всего гражданского права в целом, и права интеллектуальной собственности в частности.

После современной кодификации интеллектуальной собственности и включения специальных законов в ГК РФ право интеллектуальной собственности однозначно стало частью гражданского права с соответствующей возможностью и необходимостью применения к нему методологии и инструментария гражданского права.

Вместе с тем в правоприменительной практике возникают спорные вопросы о соотношении положений части четвертой ГК РФ с положениями частей первой, второй и третьей ГК РФ, которые настоятельно требуют и научного осмысления, и практического решения.

Особенно сложными и проблемными представляются вопросы гражданского оборота объектов и прав интеллектуальной собственности, возникновения и признания имущественных интеллектуальных прав по причине прямого указания в ч. 3 ст. 1227 ГК РФ на неприменимость к интеллектуальным правам положений раздела II ГК РФ «Право собственности и другие вещные права», который, как известно, определяет статику имущественных гражданских правоотношений (ст. 2, 128, 209-215 ГК РФ).

В связи с этим возникает вопрос: - чем обусловлена основная концептуальная причина признания российским законодателем неприменимости к интеллектуальным правам положений раздела II ГК РФ "Право собственности и другие вещные права "?

Право собственности в современном российском гражданском праве обычно рассматривается как главная составляющая часть вещного права и считается, что основным объектом собственности являются вещи, которые традиционно объявляются наиболее значимым для гражданского оборота материальными благами.

Между тем, согласно Современному толковому словарю русского языка слово собственность означает: 1. Имущество, принадлежащее кому-, чему-либо. Государственная собственность (имущество, принадлежащее отдельному лицу и находящееся в его полном распоряжении). Недвижимая собственность. Собственность мужа. 2. Принадлежность кому-, чему либо, с правом полного распоряжения, право владеть, распоряжаться кем-, чем-либо. Право собственности на землю [8].

Таким образом, общепринятое в русском языке значение слова собственность является комплексным, двуединым, определяющим, с одной стороны, в качестве объекта собственности имущество, а с другой - правомочия собственника имущества.

Вместе с тем в современных учебниках гражданского права и в научной литературе преобладает концепция, что в системах континентального права, включая и систему гражданского законодательства России, регулируемые гражданским правом имущественные права могут быть только вещными или обязательственными, а имущественные отношения гражданского оборота в гражданском праве регулируются, соответственно, вещным и обязательственным правом.

В частности, в учебниках гражданского права юридического факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова дается "общее понятие вещных прав как субъективных абсолютных прав, оформляющих отношения непосредственного фактического господства их обладателей над индивидуально определёнными вещами – своими (право собственности) или чужими (ограниченные вещные права)" [1, 3].

Основанием концепции признания права собственности частью вещного права является то, что в современном российском гражданском праве содержание права собственности раскрыто в ГК РФ в разделе II «Право собственности и другие вещные права».

Формулировка наименования раздела II ГК РФ определяет право собственности как разновидность вещных прав, часть вещного права.

При этом обычно предполагается, что, поскольку право собственности является частью вещного права, то оно непременно должно быть связано именно с вещами и, соответственно, не может распространяться на другие невещественные, нематериальные в физическом смысле объекты гражданских имущественных отношений.

В результате возникли и до сих пор продолжаются интенсивные дискуссии и теоретиков, и практиков гражданского права по поводу возможности или невозможности распространения права собственности на нематериальные объекты имущества и имущественных отношений – безналичные деньги, бездокументарные ценные бумаги, нематериальные в физическим смысле, информационные по своей природе результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации [4, 6, 10, 9].

Вместе с тем, как показывает проведённое А.В. Германовым монографическое исследование содержания вещного права в широком и узком его понимании, "вещное право не содержит в себе ничего иного, кроме того, что отображено в самом его названии, то есть тривиального права на вещь, и с формально-логической точки зрения представляет собой конгломератную категорию, отображающую в сознании обобщённый взгляд на конкретные права с весьма различной степенью непосредственного господства лица над вещью" [2].

В связи с этим интересно проследить историю появления и использования в гражданском законодательстве понятия вещное право.

Известно, что древнее римское право "не знало противоположения между правом собственности и ограниченными вещными и личными правами на чужие вещи. Всякое отношение к вещи мыслилось как разновидность единого права — права собственности"1

В нормативных актах гражданского права Российской империи термин вещное право не использовался. Соответствующий раздел II Свода законов Российской империи назывался «О существе и пространстве разных прав на имущества». Его главным понятием было право собственности, которое подразделялось на полное (ст. 423) и неполное (ст. 432)2. Полное право собственности сосредоточивалось в руках одного лица, одного субъекта, неполное - ограничивалось встречными, однородными с ним правами других лиц.

Примечательно, что гражданское законодательство Российской империи относило право собственности литературной, художественной и музыкальной к самостоятельному, особому виду права собственности. Право это называлось правом авторским, а личные неимущественные права авторов назывались правом авторства.

При этом в гражданском законодательстве Российской империи права на результаты интеллектуальной деятельности однозначно определялись как один из видов права собственности, а произведения науки, литературы и искусства относились к категории благоприобретенных движимых вещей, движимого имущества.

Термин вещное право в нормативных актах российского гражданского права впервые появился в ГК РСФСР 1922 г., когда формировалось советское гражданское право и когда всеми возможными и невозможными средствами искоренялись и отношения частной собственности и упоминания о частной собственности в нормативных актах и литературе.

В период революционных преобразований, массовых экспроприаций и принудительного лишения имущества гражданам при раскулачивании и депортации разрешалось брать с собой только те вещи, которые они могли унести в руках.

Наиболее ярко это проявляется в известной сакраментальной фразе периода военного коммунизма и казарменного социализма, которая, кстати, до сих пор сохраняется в современной тюремной лексике – "Гражданин(ка) N.! С вещами на выход! ". В собственности граждан в советских условиях могло быть только то, что они могли удержать в руках, то есть только вещи и имущество личного потребления!

В период тотальной национализации средств производства, отмены и запрета частной собственности возникла насущная практическая проблема нормативного регулирования и личного имущества и средств производства, объявленных общенародным и закрепленных государством за отдельными государственными предприятиями и учреждениями.

Поскольку институт частной собственности был объявлен буржуазным пережитком, то законодателем для регулирования формирующихся социалистических имущественных отношений были изобретены институты вещных прав, социалистической собственности и личной собственности граждан.

ГК РСФСР 1922 г. содержал раздел "Вещное право ", включавший три части: право собственности, право застройки и залог имущества.

Содержание самого понятия вещное право там раскрыто не было. Термин вещное право использовался только в названии раздела ГК РСФСР 1922 г. "Вещное право ", но в статьях данного раздела отсутствовал.

Согласно статье 58 ГК РСФСР 1922 г. собственнику принадлежало, в пределах, установленных законом, право владения, пользования и распоряжения имуществом [5].

В УК РСФСР 1922 г. в качестве объектов имущественных преступлений указывалось именно имущество, но не вещи.

Известно, что ещё в 1928 г. В.К. Райхер, критикуя понимание вещного права как "непосредственного господства над телесными вещами, юридически невидимой связи между вещами и субъектом", ссылаясь на замечание Л. Петражицкого, считавшего это воззрение "наивным реализмом" - следствием "фетишизации вещи", завершает свою работу выводом о том, что "понятие вещного права не может претендовать на научное значение" [7].

В ГК РСФСР 1964 г. термин вещное право не использовался, а раздел II “Право собственности”, раздел IV "Авторское право", раздел V. "Право на открытие", и раздел VI "Право на изобретение, рационализаторское предложение" занимали отдельные самостоятельные положения.

В главе пятой УК РСФСР 1960 г. в качестве объектов преступлений против собственности указывалось имущество, а термины вещь, вещи не использовались.

В современном российском гражданском праве термин вещные права появился в Основах Гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г., где в разделе II "Право собственности. Другие вещные права" в ст. 47 определялось полное право хозяйственного ведения и в ст. 48 - право оперативного управления как право на использование имущества собственника соответственно предприятиями и учреждениями.

С 1 января 1995 г. термин вещные права стал использоваться в ГК РФ в наименовании и тексте раздела II «Право собственности и другие вещные права».

В настоящее время в ст. 216 ГК РФ определено, что вещными правами лиц, не являющимися собственниками, являются: право пожизненного наследуемого владения земельным участком (ст. 265), право постоянного (бессрочного) пользования земельным участком (ст. 268), сервитуты (ст. 274, 277), право хозяйственного ведения имуществом (ст. 294) и право оперативного управления имуществом (ст. 296).

Анализ содержания указанных статей ГК РФ показывает, что нормами вещных прав в современном российском гражданском праве регулируются отдельные частные случаи использования принадлежащих собственнику земельных участков и имущества другими лицами, не являющимися собственниками, поскольку согласно ст. 213 ГК РФ в собственности граждан и юридических лиц может находиться любое имущество, за исключением отдельных видов имущества, которое в соответствии с законом не может принадлежать гражданам или юридическим лицам.

Таким образом, исходя из фактического содержания статей ГК РФ получается, что не право собственности является одним из частных видов вещных прав, а вещные права являются частными случаями права собственности в виде признания определённых законом прав на использование несобственниками принадлежащего собственнику имущества (часть 2 ст. 216 ГК РФ).

Иными словами, наименование раздела II ГК РФ не соответствует содержанию его статей.

Некорректность формулировки наименования раздела II ГК РФ относительно содержания его статей привела к ситуации, когда частные случаи реализации права собственности несобственниками имущества (вещные права) были объявлены родовыми понятиями, то есть частное объявлено общим.

Это обусловило деформирование соотношения права собственности и вещных прав и привело к возникновению ситуации, когда в качестве объектов собственности стали трактоваться только вещи, поскольку право собственности согласно наименованию этого раздела было объявлено одним из вещных прав, то есть связанных с вещами прав, так как это прямо предписывает наименование раздела II ГК РФ "Право собственности и другие вещные права".

Нематериальные объекты имущества и имущественных отношений, включая результаты интеллектуальной деятельности с приравненными к ним средствами индивидуализации и связанные с ними имущественные права, по причине своей нематериальности в физическом смысле и других характерных отличий от материальных, телесных вещей, не вместились в «прокрустово ложе» вещных прав и, естественно, стали трактоваться чуждыми вещному праву и, согласно названию раздела II ГК РФ, - праву собственности.

Поэтому в составе вещных прав в разделе II ГК РФ при современном его наименовании праву интеллектуальной собственности в настоящее время не находится и не может находиться соответствующего места, а другого, более подходящего места в системе гражданского права, при сохранении его современной структуры и наименований первого, второго и третьего разделов, найти для него пока не удалось.

Это обстоятельство, по мнению автора, в конечном итоге и привело законодателя к необходимости разработки и введению в действие с 1 января 2008 г. отдельной четвертой части ГК РФ в современной её редакции, структурно обособленной и функционально слабо связанной с другими разделами ГК РФ.

Более того, с 12 марта 2014 г. законодателем наименование ст. 1227 ГК РФ было изменено с первоначального названия "Интеллектуальные права и право собственности" на "Интеллектуальные права и вещные права" и в неё был добавлен п. 3, устанавливающий, что к интеллектуальным правам не применяются положения раздела II ГК РФ, посвященного праву собственности и другим вещным правам.

Таким образом с 12 марта 2014 г. четвертая часть ГК РФ стала ещё более отграниченной от второй части ГК РФ, от права собственности как составной части вещного права.

Некорректная, по мнению автора, формулировка наименования второго раздела ГК РФ стала для нематериальных в физическом смысле объектов права собственности и имущества, включая результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации, деформирующим «прокрустовым ложем», существенно ограничивающим и число, и виды объектов права собственности, а также причиной законодательного отграничения интеллектуальных прав от права собственности.

Иными словами, нормы раздела II. ГК РФ согласно настоящей редакции его названия "Право собственности и другие вещные права", призваны определять и фиксировать только права собственников и несобственников на вещи.

И это несмотря на то, что гражданское право в целом предназначено для регулирования именно имущественных отношений (ст. 2 ГК РФ), то есть отношений, связанных со всем имуществом, но не только с вещами, а раскрывающие содержание вещных прав ст. 265, 268, 274, 277, 294 и 296 ГК РФ регулируют только отношения владения, использования, хозяйственного ведения и оперативного управления несобственниками принадлежащих собственнику земельных участков и имущества.

В статье 35 Конституции РФ определено, что каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами; а согласно ст. 209 ГК РФ содержание права собственности определяется как принадлежность собственнику права владения, пользования и распоряжения его имуществом.

При этом в составе имущества, особенно используемого в инновационной предпринимательской деятельности, в настоящее время вещи часто не имеют доминирующего значения по сравнению с другими нематериальными объектами имуществ, такими как: безналичные деньги, акции, ценные бумаги, результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальная собственность), интеллектуальные права (права интеллектуальной собственности).

Сравнительно простое решение данной концептуальной проблемы деформирующего влияния вещного права на право собственности может быть в незначительной корректировке наименования раздела II Право собственности и другие вещные права" путём удаления из него слов "и другие" с изменением наименования данного раздела на "Право собственности. Вещные права".

Это позволит привести наименование раздела II ГК РФ в соответствие с его основной функцией - определять и фиксировать статику имущественных прав и собственников, и иных лиц, несобственников на различные виды имущества, объекты права собственности (ст. 35 Конституции РФ и ст. 213 ГК РФ), включая имущественные права (ст. 128 ГК РФ), а не только определять и фиксировать права собственности на вещи.

Примерно так, как это было в гражданском законодательстве Российской империи до революции 1917 г., когда законом отмечались различные виды права собственности на особые виды родового, наличного, благоприобретенного, долгового имущества.

Тогда, после подобной незначительной корректировки наименования, в данном разделе ГК РФ рядом с нормами права собственности вполне логично можно было бы разместить и соответствующие общие нормы права интеллектуальной собственности, и общие нормы иных прав на нематериальные в физическом смысле виды имущества, которые определяли бы, в частности, и статику имущественных отношений интеллектуальной собственности и нематериального имущества.

Аналогично и в других разделах ГК РФ после соответствующего незначительного терминологического согласования можно было бы разместить соответствующие нормы права интеллектуальной собственности (интеллектуальных прав) среди общих вопросов, обязательственного, наследственного и международного частного права, определяющих динамику правоотношений интеллектуальной собственности.

Это позволило бы исключить деформирующее влияние некорректной формулировки наименования раздела II ГК РФ на право собственности, правомерно распространить право собственности не только на вещи, но и на все бестелесные виды имущества; органично включить в систему гражданского права нормы права интеллектуальной собственности и права собственности на нематериальное в физическом смысле имущество; а также оптимально задействовать сложившиеся нормы правоприменительной практики, а именно процессуального судебного права и исполнительного производства в сфере правоотношений собственности.

Всё это в совокупности могло бы способствовать преемственному развитию и гражданских имущественных отношений, и правоприменительной практики, и ускорению инновационного развития экономики России, жизненно необходимого нашей стране в настоящее время.

Вместе с тем, после введения в действие четвертой части ГК РФ согласно принятой Государственной Думой в первом чтении Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации3 предлагалось изменить наименование раздела II ГК с "Право собственности и другие вещные права" на "Вещное право", а в нём предлагалось выделить четыре подраздела, включающих в себя одну или несколько глав: подраздел 1 "Владение", подраздел 2 "Общие положения о вещных правах", подраздел 3 "Право собственности", подраздел 4 "Ограниченные вещные права". Иными словами, предлагалось вообще отодвинуть нормы права собственности на обочину вещного права.

Разработчики проектов данных изменений ГК РФ предлагали открывать раздел II "Вещное право" статьёй "Понятие вещного права. Вещное право предоставляет лицу непосредственное господство над вещью и является основанием осуществления вместе или по отдельности правомочий владения, пользования и распоряжения ею в пределах, установленных настоящим Кодексом. Вещное право непосредственно обременяет вещь и следует за вещью. Вещные права не имеют срока действия, если иное не установлено настоящим Кодексом. Утрата владения вещью не прекращает вещного права на неё. Вещное право защищается от нарушения его любым лицом".

Известный специалист и автор нескольких монографий в области вещного права профессор Л.В. Щенникова, отмечая, что "понятие вещного права в российском гражданском законодательстве не формулировалось никогда" [12 с. 51] и что "законодательство большинства стран мира, за исключением Эквадора, Перу и Колумбии, не содержит подобного рода законодательных дефиниций" [12 с. 55], в результате детального анализа приходит к выводу, что "данное раскрытие понятия вещного права не выдерживает научной критики с позиций шести признаков, которыми характеризуют понятие с философской точки зрения [11], а именно: это определение не отражает суть вещного права, отсутствует лаконичность, в нем смешаны родовые признаки и признаки групп отдельных вещных прав, определение неадекватно отражает действительность, традиции и ход экономического развития, отсутствуют возможности развития и возникновения принципиально новых, не связанных с непосредственным господством видов вещных прав, оно не соответствует требованиям юридической техники" [12 с. 55].

В итоге исследования Л.В. Щенникова приходит к заключению, что подобное введение в кодифицированное гражданское законодательство России понятия вещного права не является необходимым, закономерным и научно обоснованным, так как, "во-первых, потому что предлагаемая разработчиками проекта ГК РФ формулировка не отвечает требованиям, предъявляемым к законодательным дефинициям. Во-вторых, потому что без понятия вещного права обходится большинство национальных кодификаций за единичными исключениями, которые никак не могут служить примером для подражания в России" [12 с. 58].

Анализ многочисленных изменений и дополнений ГК РФ в период с 2008 г. до сегодняшнего дня показал правоту и обоснованность данных выводов - предлагаемые в указанной Концепции развития гражданского законодательства новации путём подмены частного общим (т. е. замены института собственности его частной разновидностью - вещным правом) не были и по целому ряду причин (например, по причине противоречия ст. 35 Конституции РФ) не могут быть реализованы в ГК РФ.

Таким образом, есть основания признать, что не право собственности является частным случаем вещного права, а, наоборот, как это чётко прописано в ст. 216 ГК РФ, вещное право является частным случаем права собственности в виде вариантов использования несобственником принадлежащего собственнику имущества: пожизненного наследуемого владения земельным участком (ст. 265 ГК РФ), постоянного (бессрочного) пользования земельным участком (ст. 268 ГК РФ), сервитутов (ст. 274, 277 ГК РФ), хозяйственного ведения имуществом (ст. 294) и оперативного управления имущества (ст. 296 ГК РФ).

Легально признаваемые в качестве объектов гражданских правоотношений (ст. 2, 128 ГК РФ) используемые в гражданском обороте результаты интеллектуальной деятельности и связанные с ними имущественные права могут и должны регулироваться средствами гражданского и гражданско-процессуального права, поскольку в настоящее время практически все нормы правового регулирования имущественных отношений интеллектуальной собственности инкорпорированы в Гражданский кодекс, а иных средств регулирования имущественных отношений в системе российского законодательства в настоящее время нет, вероятно и не предвидится.

Ничто, кроме психологической инерции и традиционного давления политизированных догм советского права, не мешает распространить отношения собственности вообще и частной собственности в частности на объекты и права интеллектуальной собственности как составные части имущества. Тем более, что на практике объекты и права интеллектуальной собственности с 1990 г. (уже более 28 лет!) учитываются в российском бухгалтерском учёте в качестве нематериальных активов (в первой статье баланса имущества предприятия) и используются в качестве нематериального имущества, вначале совместных, а затем и всех российских предприятий и организаций.

Для этого достаточно, как уже отмечалось, лишь незначительно откорректировать наименование раздела II "Право собственности и другие вещные права", изменив его на «Право собственности. Вещные права.".

После этого в данном разделе ГК РФ рядом с нормами права собственности логично можно будет разместить и общие нормы права интеллектуальной собственности.

Аналогично и в других разделах ГК РФ, после незначительного терминологического согласования можно будет разместить соответствующие общие нормы права интеллектуальной собственности среди общих норм обязательственного, наследственного и международного частного права.

Это может позволить включить в систему гражданского кодекса и гражданских правоотношений нормы права интеллектуальной собственности, задействовать сложившиеся нормы процессуального права, включая исполнительное производство, способствовало бы преемственному развитию гражданских имущественных отношений и соответствовало бы нормам международного права.

1. В соответствии со ст. 35 Конституции РФ и ст. 209 ГК РФ объектами права собственности являются не отдельные вещи, а принадлежащее собственнику имущество, к которому относятся и материальные физически осязаемые телесные объекты, и физически неосязаемые, бестелесные объекты гражданских правоотношений и имущественные права (ст. 128 ГК РФ).

2. Гражданский кодекс РФ позволяет распространять право собственности и на нематериальные результаты интеллектуальной деятельности и на связанные с ними имущественные права как на объекты имущества (ст. 2, 48, 66, 128, 213, 336, 607, 1112 ГК РФ).

3. Концептуальная проблема неприменимости к интеллектуальным правам положений раздела II ГК РФ "Право собственности и другие вещные права" (п. 3 ст. 1227 ГК РФ) может быть решена незначительной корректировкой наименования раздела II "Право собственности и другие вещные права" путём удаления из него слов «и другие» с изменением наименования данного раздела на "Право собственности. Вещные права".