"Журнал Суда по интеллектуальным правам", № 2 (28), июнь 2020 г., с. 4-10

В настоящее время ключевым фактором развития общества, его социально-экономической инфраструктуры становится прежде всего интеллект, результаты деятельности которого позволяют соответствующим субъектам (создателям творческого интеллектуального продукта, а равно законным правообладателям) выходить на первенствующие позиции в конкурентной экономической борьбе, а вместе с этим и государствам, где существуют условия для реализации интеллектуального, научно-технического и в целом творческого потенциала. Такие государства, как правило, в рамках современных противоречивых глобализационных процессов начинают занимать лидирующие позиции в мировом разделении труда и приобретают способность не только сохранять суверенность, но и оказывать конструктивное влияние на общемировые политические и социально-экономические процессы. Внимание российского государства к этому аспекту существенно усиливается. В статье «Россия, вперед» Д.А. Медведев отметил: «В течение ближайших десятилетий Россия должна стать страной, благополучие которой обеспечивается не столько сырьевыми, сколько интеллектуальными ресурсами: “умной” экономикой, создающей уникальные знания, экспортом новейших технологий и продуктов инновационной деятельности» [7]. Поэтому роль интеллектуальной собственности, прав на результаты интеллектуально-творческой деятельности (или - интеллектуальных прав), возрастает и становится все более востребованной.

Интеллектуальные права занимают особое место в системе субъективных частных прав (по общему правилу, их отличают признак исключительности, абсолютный характер защиты, тесная взаимосвязь имущественного и личного неимущественного аспектов и др.). Под интеллектуальными правами понимаются в данном случае субъективные права, которые также именуются правами интеллектуальной собственности, следуя сложившейся в отечественной и зарубежной науке, научной традиции, идущей от так называемой проприетарной теории, которая возникла в XVIII в. усилиями французских просветителей, а затем получила развитие в США, Англии, Германии, а затем и в России [8, с. 100-101], характеризуемой в главном тем, что эта теория проводит отождествление права собственности на вещь и на интеллектуальные продукты; Г.Ф. Шершеневич (цивилист и теоретик права) по этому поводу замечал, что правоотношения, связанные с правом интеллектуальной собственности являются «не самостоятельными, а стоящими рядом с правом собственности, как два вида», что позволяет их рассматривать в рамках российского законодательства «просто особым видом права собственности» [8, с. 101]. Называя данные субъективные права правами интеллектуальными, мы придерживаемся уже иной научной традиции – теории интеллектуальных прав, в отечественной юридической доктрине во многом изначально связанной с именем и научными разработками В.А. Дозорцева, который в своих работах отстаивал подобную трактовку института собственности на результаты интеллектуальной деятельности (далее – РИД) (института исключительного обладания результатами интеллектуальной деятельности) [1]. Данная трактовка получила легальное оформление с принятием и вступлением в силу с 1 января 2008 г. четвертой части Гражданского кодекса РФ (далее – ГК РФ)1. В рамках четвертой части ГК РФ, фактически была произведена попытка совместить эти две магистральные доктринально-юридические концепции (проприетарную теорию и теорию интеллектуальных прав), которые по причине их сущностной антагонистичности «совместить» довольно сложно и, скорее всего, выбор нужно делать в пользу одной из них.

То, что интеллектуальные права сегодня становятся ключевым объектом внимания, очевидно. Это объясняется тем, что, во-первых, в них отражаются возможности человека всесторонне реализовывать себя в сфере культуры (трактуемой здесь максимально широко, включая науку, образование и другие ее области, связанные с проявлением любого вида профессионального творчества), воплощая свои творческие способности в различных культурных контекстах. Во-вторых - потому, что интеллектуальные права есть следствие созданных результатов интеллектуальной деятельности – основы любого социального (в том числе – научно-технологического) прогресса, за который сегодня так активно ратуют на всех уровнях публичной власти. Соответственно, обеспечивая реализацию и защиту интеллектуальных прав, государство решает и другую задачу – способствует созданию условий для развития науки и культуры, чем определяется конкурентоспособность современного государства в мировом рыночном хозяйстве.

Сами истоки института интеллектуальных прав обнаруживаются еще издавна [10, с. 283], однако уже более осознанное его формирование приходится на переходную от Ренессанса к Новому времени эпоху [2, с. 11]. С этого периода начинается активное становление системы правового регулирования отношений в сфере интеллектуальной деятельности ? процесс, который в определенном смысле продолжается до настоящего времени. Постепенно в самой доктрине гражданского права, куда органично входят соответствующие частноправовые институты, обеспечивающие режим объектов интеллектуального творчества, формируются различные направления, которые варьируются от проприетарной концепции, полагающей возможным экстраполировать модель собственности на правовой режим нематериальных (интеллектуальных) результатов, до «теории интеллектуальных прав» (начальное возникновение которой связывают с бельгийским ученым – юристом Э. Пикаром [5, с. 20-27]). Все эти тенденции подчеркивают значение проблемы интеллектуальных прав и оправданный интерес, проявляемый со стороны науки и практики.

Очевидно, что установление исконной природы правового явления и относительно устойчивых параметров определения понятия интеллектуальных прав позволит не только решить теоретические задачи, но одновременно четче представлять возможности и пределы в части их эффективной реализации, характер и механизмы защиты, и в целом специфику правового режима результатов интеллектуальной деятельности (интеллектуальных продуктов), в отношении которых данные права возникают, т. е. может применяться на практике.

Понятие «интеллектуальные права» для отечественной правовой системы пока относительно новое, пришло во многом на смену известному ранее российскому законодательству понятию «исключительные права», от которого законодатель все же отказался как не отвечающего в полной мере требованиям к логике содержания родового юридического понятия, т.к. в него, не укладывается личный неимущественный компонент субъективных прав на результаты интеллектуальной деятельности, которые трудно назвать исключительными, отменив ст. 138 ГК РФ «Интеллектуальная собственность», где она приравнивается к «исключительному праву», и начав оперировать термином «интеллектуальные права» (ст. 1226 ГК РФ «Интеллектуальные права»). При этом в ст. 128 ГК РФ «Объекты гражданских прав» и ст. 1225 ГК РФ «Охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации» фактически сохранено понятие «интеллектуальная собственность», вероятно в целях корреляции с положениями Конституции РФ, ст. 44 и ст. 712), связав его не с правами на результаты интеллектуальной деятельности (как, например, в Конвенции, учреждающей Всемирную организацию интеллектуальной собственности 1967 г.3), а с самими результатами интеллектуальной деятельности [12].

Одновременно цивилистическая доктрина делает попытки определения данного понятия, главным образом за счет раскрытия отдельных внутривидовых и содержательных характеристик [4; 9]. Однако существующие варианты определения искомого понятия интеллектуальных прав вряд ли возможно признать достаточными, в связи с чем постараемся предложить со своей стороны видение этого вопроса и сформулировать определение понятия интеллектуальных прав как объекта гражданского оборота (п. 4 ст. 129 ГК РФ «Оборотоспособность объектов гражданских прав»), начав с уточнения их ключевых признаков, из которых оно может быть сложено и которые выражают или должны выражать объективные свойства и стороны явления.

Во-первых, устанавливая исходную природу того или иного феномена, нужно понять, как это явление вызывается к жизни, как оно формируется. Если говорить об интеллектуальных правах, то можно констатировать, что возникают они в связи с созданием результатов интеллектуальной деятельности, которые, несмотря на форму выражения, представляют собой результаты нематериального свойства (идеального характера) – это воспроизводимое в духовном мире человека нематериальное благо как совокупность оригинальных творческих идей, идейных схем (в отношении тех или иных жизненно-бытийных и даже трансцендентных аспектов), источником которого является внутренний мир субъекта, его Интеллект, человеческая Мысль. Например, Г.Ф. Шершеневич определяет литературное произведение как «продукт духовного творчества, обличенный в письменную или словесную форму и предназначенный к обращению в обществе» [13, с. 155]. И поскольку этот мыслительный (духовный) источник не подвержен каким-либо физическим воздействиям, в чем-то – источник сакральный, то и сами интеллектуальные результаты с момента своего создания приобретают полумистическое значение, и подчиняться в полной мере общим меркам социальных меновых обычаев, с присущими таковым характеристикам (которые потом и в праве получают свое выражение - возмездность, эквивалентность, виндицируемость – способность к истребованию и пр.) просто не в состоянии. И потому, если правовое опосредование здесь и возможно, то оно сразу приобретает сложно организованную систему, режимы права здесь действуют особенным образом (например, имущественный (экономический) компонент – в течение определенного срока, а личный неимущественный (моральный) – вечно, даже если самого материального носителя нет в природе).

Во-вторых, в рассматриваемой области и применительно к феномену РИД особую роль имеет закон, за которым стоит государственное принуждение и посредством которого компенсируется во многом отсутствие ресурсов физического обладания объектом (контролируемого владения, как это может иметь место в случае собственности на материальный объект). Правовые возможности пользовательского и распорядительного плана, основанные на извлечении тех или иных полезных функций РИД и аспекте их передаваемости от одного лица к другому, применительно к нематериальным результатам интеллектуальной деятельности именно силой закона наделяются исключительным характером, а правообладатель получает возможность монопольного обладания объектом в виде РИД. Это позволяет обладателю осуществлять практически неограниченную юридическую власть над объектами интеллектуального труда, реализуя свои исключительные интеллектуальные права и разрешая либо запрещая использование охраняемых результатов интеллектуальной деятельности в той или иной форме и тем или иным способом другим лицам. Как писал В.А. Дозорцев, «исключительное право выполняет в отношении нематериальных объектов ту же функцию, что и право собственности в отношении материальных. Оно и есть абсолютное право на нематериальные объекты, только использующее в соответствии с натуральными свойствами объекта другие правовые средства, чем право собственности» [1, с. 37].

В-третьих, интеллектуальные права внутренне дифференцируются на два основных аспекта плюс один промежуточный:

1) имущественный (экономический), собственно исключительные права – теперь уже в своем узком значении отражает возможность их возмездной реализации и передачи вплоть до полного отчуждения, сопровождаемого исчерпанием прав на стороне отчуждателя, от одного субъекта прав к другому);

2) неимущественный, в романо-германской лексике – «моральные» права (компонент отражает неразрывность связи некоторых интеллектуальных прав с личностью их собственника, что изначально указывает на интеллектуальное (духовно-творческое) происхождение РИД, на ключевую роль творца в том, что они возникли и обрели свое материальное выражение), которые можно именовать как «сверхисключительные» права, подчеркивая их особый характер;

3) образованный этими двумя – промежуточный – вариант иных интеллектуальных прав сочетает как имущественный, так и неимущественный компоненты; установить их исконную природу у специалистов (в частности, можно вести речь об отечественной цивилистике) затруднительно, что дает основание подвергнуть сомнению предложенную законодателем триаду интеллектуальных прав [11].

В-четвертых, интеллектуальным правам предоставляется абсолютная юридическая охрана (защита), что означает их защиту от любого и каждого, иными словами - от всех реальных или потенциальных нарушителей исключительных и моральных интеллектуальных прав (всех третьих лиц) [3]. Причем для включения в работу правозащитного механизма достаточно объективного факта неправомерного использования охраняемого объекта независимо от виновности нарушителя, который не знал и не мог знать, что использует принадлежащий другому лицу на исключительной основе объект (произведение, изобретение, полезную модель или промышленный образец), в связи с чем иск для защиты может быть предъявлен к любому лицу, если оно нарушает интеллектуальное право. Другой вопрос – что может последовать за этим – претерпевание мер ответственности, в частности, гражданско-правовой: взыскание убытков, взыскание компенсации, компенсация морального вреда и пр. Для этого необходима доказанная виновность нарушителя, устанавливаемая по правилам ст. 401 ГК РФ, хотя такой способ как компенсация фактически требует наличия лишь двух основных компонентов предмета доказывания – подтверждение наличия у истца соответствующего интеллектуального права, которое нарушено; и доказанность использования ответчиком объекта, с которым нарушенное интеллектуальное право связано, без согласия правообладателя. Вина имеет значение при определении судом размера компенсации, подлежащей взысканию4, или к нарушителю будут применяться меры защиты: признание права, пресечение факта нарушения права и пр. Здесь для применения подобных мер вина не является необходимым основанием [6].

В-пятых, особый характер объектов интеллектуальных прав не только предметов личной выгоды и индивидуальных интересов, а возможных ценностей общества, его культуры; обусловливает то, что самим интеллектуальным правам всегда сопутствуют те или иные правовые ограничения, создаваемые объективно или с учетом влияния законодателя, проявляемого во имя интересов публичных, а также людей, нуждающихся в доступе к культурным достижениям в научных, учебных, образовательных и пр. целях духовного развития.

Все данные специфические признаки и общетеоретические представления о субъективных правах позволяют сформулировать следующее доктринальное определение понятия интеллектуальных прав.

Интеллектуальные права – это обеспеченные позитивным правом юридические возможности имущественного характера (исключительные) использовать / не использовать (разрешать использовать) созданные человеком результаты интеллектуальной деятельности как объекты правообладания, либо отчуждать права на такие объекты (делать уступку имущественных прав на результаты интеллектуальной деятельности); а также неимущественного характера, обусловленные связью с личностью создателя результатов интеллектуальной деятельности неотчуждаемые субъективные права; либо переходного характера - (иные права), сопровождаемые абсолютной правовой охраной (защитой), но в ряде случаев, предусмотренных законом, подчиняющиеся обоснованным ограничениям в интересах общества.

Интеллектуальные права в перечисленных признаках имеют то общее, что вытекает из их естественной объективной сути. Вместе с тем они дифференцируются по ряду производных признаков, характерных для отдельных разновидностей интеллектуальных прав, определяемых, прежде всего: а) тем, с какими объектами интеллектуальной собственности они непосредственно связаны, т. е. результатами интеллектуальной деятельности, в связи с которыми интеллектуальные права возникают (соответствующие различия могут касаться способов и форм использования объектов интеллектуальной деятельности, с которыми коррелируют субъективные права), множественность которых фактически предопределяет неисчерпаемый характер правовых возможностей (имущественных интеллектуальных правомочий), существующих сегодня и могущих возникнуть в дальнейшем); б) системой оснований правообразования (так, помимо факта создания научной разработки, изобретения, требуется формальная регистрация таковой в качестве охраняемого объекта патентного права); в) сроками правовой охраны имущественных прав (например, они различны для объектов авторского права и объектов патентного права); г) наличием в системе интеллектуальных прав так называемых иных прав (сопутствующих) (ст. 1226 ГК РФ), природа которых еще в полной мере не определена и требует конкретизации, и пр.

В представленном качестве интеллектуальные имущественные права становятся объектом гражданского оборота. Неимущественные и некоторые «иные» права, не являясь предметом коммерческих и прочих традиций, выступают в роли своего рода стабилизатора экономических сделок в сфере интеллектуальных отношений, позволяя достигать прибыли от реализации интеллектуальной собственности, в том числе путем продажи патентов и лицензий на соответствующие объекты интеллектуальной собственности, договорной передачи авторских, смежных и других интеллектуальных прав (ст. 1233-1238 ГК РФ), что представляется отвечающим тенденциям современной социально-экономической и правовой жизни и должно активно развиваться на практике.

Особенности правового режима объектов интеллектуальных прав, характер и природа самих прав определяют и специфику применяемых способов юридической защиты. Так, в случае нарушения личных неимущественных прав автора (ст. 1251 ГК РФ) их защита может осуществляться определенным набором способов; характерные стороны имеют способы защиты исключительных (имущественных) прав на результаты интеллектуальной деятельности и на средства индивидуализации (ст. 1252 ГК РФ).

В итоге стоит отметить, что представленное определение понятия интеллектуальных прав носит дискуссионный характер, может быть уточнено и подвергнуто необходимым научным коррективам. Вместе с тем важно, чтобы в рассматриваемом секторе права и законодательства все аспекты (в том числе – понятийные) были налажены. В целом же систему правореализационных и правозащитных механизмов в данной области необходимо последовательно совершенствовать, поскольку, только обеспечивая эффективную реализацию и защиту интеллектуальных прав человека и гражданина, государство сможет решить и другую главную задачу – создать условия для активного развития науки, технологий, культуры, чем определяется во многом конкурентоспособность современного государства в мировом рыночном хозяйстве. Оптимизация организационно-правовых механизмов введения в хозяйственно-правовые отношения и использования в гражданском обороте данных объектов – задача современной юридической науки и практики.