"Журнал Суда по интеллектуальным правам", № 2 (28), июнь 2020 г., с. 104-116

В отличие от повседневной жизни, где употребляются неоднозначные слова (словосочетания) общей лексики, в научной среде принято использовать термины, которые призваны служить точными обозначениями предметов, явлений, их свойств и взаимодействий. Излишне говорить о том, какую важную роль играют термины в юриспруденции. Если среди правоведов не существует конвенции1 относительно понимания терминов, то, соответственно, страдает юридическая практика, и в первую очередь — правосудие.

Тем не менее в современном праве существуют сферы, где в силу разных причин хворают такой болезнью, как терминологическая путаница. Ярким примером являются правовое регулирование отношений, связанных с использованием так называемого «хорошо известного» или «общеизвестного» товарного знака (well-known trademark)2.

В международном правовом пространстве данное словосочетание используется уже на протяжении почти одного столетия, однако до сих пор оно не приобрело статуса термина. В настоящей работе мы попытаемся объяснить основные причины, обусловившие возникновение такой ситуации.

Рассматриваемое словосочетание впервые прозвучало на международном уровне с появлением статьи 6bis3 Парижской конвенции по охране промышленной собственности от 20 марта 1883 года (далее — Парижская конвенция; Конвенция). В абзаце 1 данной статьи говорилось:

«Все Договаривающиеся государства обязуются либо в административном порядке, если это допускается законодательством государства, либо по ходатайству заинтересованного лица отклонять или признавать недействительной регистрацию производственного или торгового знака, способного создать смешение (здесь и далее курсив наш. — Ш.К.) вследствие воспроизведения или имитации другого знака, который, будучи знаком выходца из другого Договаривающегося государства, по определению компетентного органа государства регистрации является в этом государстве общеизвестным и используется для тождественных или однородных товаров»4.

Можно ли утверждать, что в приведенном тексте есть понятие общеизвестного товарного знака? Напомним, что понятие — это форма мысли, отображающая предметы и явления в их наиболее общих и существенных признаках5. Иными словами, для образования понятия требуется необходимая совокупность существенных признаков предмета (явления), благодаря которой можно уяснить содержание этого понятия, дать ему адекватное определение и отличить его от другого понятия. Попробуем построить логическую цепочку для определения значения данного словосочетания. Общеизвестный товарный знак — это действующий товарный знак6, принадлежащий выходцу из государства - участника Конвенции7, который по решению компетентного органа государства - участника Конвенции, где будет испрашиваться охрана, признается общеизвестным на территории этой страны и используется в отношении тождественных или однородных товаров. Очевидно, что это явная тавтология, поскольку определяющая часть данной формулировки повторяет определяемое понятие. Следовательно, ни о каком понятии здесь не говорится.

К сожалению, все последующие пересмотры положений этой статьи со стороны Парижского союза8 при БИРПИ9 не внесли ясности относительно обсуждаемого словосочетания10. Ситуация не изменилась и с возникновением таких организаций, как ВОИС11 и ВТО12. Напротив, изданные ими акты, которые будут разбираться ниже13, еще более запутали ситуацию.

Комментируя статью 6bis Парижской конвенции в редакции 1967 г., профессор Г.Х.К. Боденхаузен14 отмечает: «Целью рассматриваемого положения является предотвращение регистрации и использования товарного знака, способного создать смешение с другим знаком, ставшим уже общеизвестным в стране регистрации или использования, хотя более поздний общеизвестный знак не охраняется или еще не охраняется в данной стране посредством регистрации, которая обычно препятствует регистрации или использованию конфликтующего знака. Такая исключительная охрана общеизвестного знака была сочтена оправданной, поскольку регистрация или использование данного сходного до степени смешения знака в большинстве случаев будет равносильно акту недобросовестной конкуренции, а также может рассматриваться как наносящим ущерб интересам тех, кто будет введен в заблуждение»15.

Концепция общеизвестного товарного знака задумывалась в качестве исключения из общего правила территориальности товарного знака, чтобы пресечь недобросовестное поведение со стороны пиратов товарных знаков. По мнению Дж. Т. Маккарти (J. T. McCarthy), одним из распространенных способов применения этой концепции является борьба с названными пиратами, которые спешат зарегистрировать в определенной стране общеизвестный знак16 касательно товаров, в отношении которых он еще не был зарегистрирован иностранным правообладателем данного общеизвестного знака. Например, в 2005 г. российский предприниматель зарегистрировал товарный знак и логотип STARBUCKS и предложил продать российские права на знак американскому правообладателю знака за $ 600 000. Но российские власти постановили, что регистрация в России была пиратской, и отменили ее по требованию американского правообладателя17.

Кроме отсутствия в Парижской конвенции понятия или критериев признания общеизвестного знака, другой существенной причиной, также внесшей в эту область неясность, стало формирование с конца 1920-х гг. в США доктрины размывания товарного знака (trademark dilution doctrine)18, а также связанной с ней теории знаменитого товарного знака (famous trademark)19. Возникновение знаменитого товарного знака никоим образом не отменяет факта действия исключительного права на общеизвестный товарный знак на территории США, поскольку данное государство с 1887 г. является участником Парижской конвенции20. Тем не менее незнание или недостаточное понимание логических, теоретических и исторических основ охраны названных знаков привело к тому, что в научной литературе они стали отождествляться21.

Конечно, в силу множества факторов международное правотворчество является сложным процессом, в том числе из-за отсутствия единого законодательного органа и наличия огромного количества государств-участников, которые отстаивают свои интересы. Тем не менее в оптимальном протекании данного процесса и получении эффективного результата огромную роль играет научное сообщество. К сожалению, почти за вековую историю общеизвестного товарного знака ученые-юристы не внесли заметного вклада в улучшении ситуации, и это стало главной причиной неясности.

Под воздействием данных факторов законодатель каждой отдельной страны был вынужден вкладывать в словосочетание «общеизвестный товарный знак» свое собственное понятие. В свою очередь это становилось причиной сложных ситуаций в судах при рассмотрении дел с участием иностранных лиц.

Такое положение дел напоминает старую притчу о слоне. Однажды в некую отдаленную деревню приехали бродячие артисты с огромным слоном. Здесь никогда раньше не слышали о таком диковинном животном. Четверо местных жителей решили посмотреть на слона раньше других. Поскольку в стойле, где содержали животного, не было света, его изучение происходило в темноте. Дотронувшись до хобота слона, один из них решил, что это создание напоминает змею. Второй ощупал ухо и пришел к выводу, что слон похож на опахало. Третьему попалась под руку нога, которую он мог сравнить только с колонной, а четвертый, положив ему руку на спину, был уверен, что слон напоминает собой трон.

Для разъяснений этих недоразумений следует проследить историю развития доктрины размывания, а также сравнить ее с доктриной сходства до степени смешения (confusion doctrine)22.

При разборе статьи 6bis Парижской конвенции мы не случайно выделили слово «смешение» курсивом. Сегодня в сфере товарных знаков фундаментальным критерием для определения нарушения прав на товарный знак является тест на вероятность смешения (likelihood of confusion). Как отмечает Дж. Т. Маккарти, названный критерий тесно связан и с областью недобросовестной конкуренции. Ученый цитирует вывод одного из американских судов: «Недобросовестная конкуренция — это дитя смешения»23.

Российское право товарных знаков, в том числе сфера правовой охраны общеизвестного товарного знака, также основывается на доктрине смешения, поскольку современный Гражданский кодекс Российской Федерации (далее — ГК РФ, Кодекс)24 был создан под влиянием Парижской конвенции и Соглашения ТРИПС. Однако в Кодексе доктрина смешения отражена довольно скупо25. В отличие от отечественного законодательства американское законодательство о товарных знаках перечисляет разные виды смешения. Например, в § 43(a) (1) (A) Федерального закона о товарных знаках 1946 г., известном как Закон Лэнхема (U.S. Trademark (Lanham) Act of 1946; 15 U.S. Code)26 установлено: «Всякое лицо, использующее в коммерческой деятельности слово, термин, наименование, символ, эмблему или их сочетание в отношении товаров или услуг, упаковки для товаров, или в связи с последними, либо ложное указание происхождения, недостоверное или вводящее в заблуждение описание факта, либо ложное или вводящее в заблуждение представление факта, которые способны вызвать смешение, или привести к ошибке, или ввести в заблуждение относительно аффилированности, взаимосвязи или ассоциации такого лица с другим лицом, а также относительно происхождения, спонсорства или одобрения его товаров, услуг или коммерческой деятельности со стороны другого лица… несет ответственность по гражданскому иску любого лица, которое считает, что ему может быть причинен ущерб в результате такого действия»27.

Профессор Бостонского университета Роберт Боун перечисляет следующие виды смешения. Потребители могут быть сбиты с толку, полагая, что истец на самом деле продает товар ответчика (смешение по поводу источника [source confusion]) или что истец разрешает, одобряет или спонсирует товар ответчика каким-либо образом (смешение по поводу спонсорства [sponsorship confusion]). Кроме того, потребители могут быть сбиты с толку во время покупки (смешение в точке продажи [point-of-purchase confusion]), до покупки (смешение из-за первоначальной заинтересованности [initial interest confusion]) или после покупки (постпродажное [post-sale confusion])28.

Исходя из всего перечисленного, можно сделать вывод о том, что такая теория предоставляет американским правообладателям товарных знаков и правоприменителю достаточно широкие возможности. Следует отметить, что расширенная теория смешения, например, смешение в отношении деловых связей или спонсорства (business connection or sponsorship) применяется даже в тех случаях, когда товары или услуги истца и ответчика являются неоднородными29. Тем не менее наряду с рассмотренной доктриной в американском правопорядке действуют нормы, основанные на доктрине размывания, которые призваны охранять особую категорию товарных знаков от несанкционированного использования на неконкурентных товарах или услугах.

Общепринято, что толчком для развития теории о размывании стала новаторская статья Фрэнка Исаака Шехтера «Рациональная основа для охраны товарного знака», опубликованная в 1927 г. в правовом журнале Harvard Law Review. В данной работе Шехтер призвал юридическое сообщество отбросить архаичное представление о функции товарного знака, согласно которому товарный знак просто указывает на источник происхождения товаров30. Вместо этого он выдвинул идею о сохранении уникальности товарного знака, которое, по его мнению, является единственной рациональной основой для охраны товарного знака31. Ссылаясь на некоторые значимые судебные дела32, Шехтер отметил, что пираты товарных знаков стали действовать более осторожно и осмотрительно, поэтому при отсутствии смешения суды в своих решениях вынуждены прибегать к чрезвычайно трудоемкому изложению причин нанесения ущерба правообладателю товарного знака. Между тем ущерб в таких случаях может быть оценен только в свете современной функции товарного знака33. Этот ущерб заключается в постепенном стирании и рассеивании идентичности товарного знака и в захвате внимания потребителей посредством использования товарного знака на неконкурентных товарах. Чем больше показатель уникальности знака, тем глубже его воздействие на потребительское сознание и тем больше необходимость его охраны от опорочивания или распадения из-за конкретного товара, в связи с которым он был использован34. Таким образом, Шехтер дифференцировал ущерб в виде смешения и ущерб в виде уничтожения уникальности товарного знака.

В дальнейшем из идей Шехтера образовалась действующая доктрина размывания, которая сначала воплотилась в законодательстве американских штатов, затем в федеральном законодательстве о противодействии размыванию товарного знака35. В свою очередь, из доктрины размывания возникла теория знаменитого товарного знака, которая отразилась в Законе Лэнхема.

Согласно § 43 (c) (2) (A) Закона Лэнхема товарный знак является знаменитым, если он является широко признанным общей массой потребителей (general consuming public) Соединенных Штатов в качестве обозначения источника товаров или услуг правообладателя знака.

В § 43 (c) Закона Лэнхема предусмотрено два вида размывания знаменитого товарного знака: 1) размывание посредством стирания различительной способности знаменитого товарного знака (dilution by blurring)36; 2) размывание посредством опорочивания репутации знаменитого товарного знака (dilution by tarnishment)37.

Под размыванием посредством стирания понимается ассоциация, возникающая из-за сходства между товарным знаком или торговым наименованием (trade name)38 и знаменитым товарным знаком, которая ухудшает различительную способность знаменитого товарного знака (§ 43 (c) (2) (В) Закона Лэнхема). Размывание посредством опорочивания определяется законом как ассоциация, возникающая из-за сходства между товарным знаком или торговым наименованием и знаменитым товарным знаком, которая наносит ущерб репутации знаменитого товарного знака (§ 43 (c) (2)(С) Закона Лэнхема).

Закон подчеркивает, что правообладатель знаменитого товарного знака имеет право на иск о размывании его знака независимо от наличия или отсутствия фактического или вероятного смешения, конкуренции или фактического экономического ущерба (§ 43 (c) (1) Закона Лэнхема).

Приведем объяснение Роберта Боуна указанных видов размывания.

Размывание посредством стирания основано на идее о том, что многократное использование одного и того же знака в отношении различных товаров снижает различительную способность знака и препятствует потребителям быстро вспомнить первоначальный товар. Предположим, что некая компания обозначает свое мыло знаком Tiffany Soap; автомобильная компания называет свой новый автомобиль Tiffany; ресторан открывается под названием Tiffany и так далее. Подобное использование знака Tiffany не введет потребителей в заблуждение относительно возможной связи названных компаний со знаменитой ювелирной компанией, но оно может создать помехи в получении сигнала от знаменитого знака, а также затруднить установление ассоциативной связи между последним и ювелирными изделиями компании Tiffany.

Размывание же посредством опорочивания происходит в случаях, когда ответчик использует схожий товарный знак таким образом, что это серьезно конфликтует с теми значениями, с которыми потребители связывают знак истца. Предположим, что ответчик называет свой стриптиз-клуб The Tiffany Club. Такое использование знака Tiffany вряд ли введет кого-то в заблуждение, но оно, вероятно, запятнает значение знака Tiffany, являющегося символом элегантности и престижа39.

Доктрина размывания воплощена также в законодательстве Европейского Союза40. Однако в нем данная доктрина связывается с такой категорией товарного знака, как «товарный знак с репутацией» (trade mark with reputation). Так, согласно статьям 5 (3)(a) и 10 (2) (c) Директивы (ЕС) Европейского парламента и Совета Европейского Союза «О сближении законодательства государств-участников в отношении товарных знаков» № 2015/2436 от 16 декабря 2015 г.41 правообладатель товарного знака Европейского Союза с репутацией или национального товарного знака с репутацией имеет право препятствовать регистрации или использованию обозначения или товарного знака, а также ходатайствовать о признании товарного знака недействительным в случаях, если эти обозначение или товарный знак являются тождественными его товарному знаку или сходными с ним независимо от того, используются они в отношении товаров или услуг, которые являются тождественными, однородными или неоднородными с теми, в отношении которых зарегистрирован его товарный знак; а также если использование их без надлежащих оснований приводит к извлечению незаслуженной выгоды из различительной способности или репутации его товарного знака или наносит последним ущерб42.

Таким образом, признаки товарного знака с репутацией совпадают с признаками знаменитого товарного знака, но явно отличаются от признаков общеизвестного товарного знака.

В «Руководящих принципах экспертизы товарных знаков Европейского Союза и зарегистрированных промышленных образцов Сообщества в Ведомстве по интеллектуальной собственности Европейского Союза», утвержденных Решением Исполнительного директора Ведомства по интеллектуальной собственности Европейского Союза (European Union Intellectual Property Office; EUIPO) № EX-17-1 от 22 сентября 2017 г., подчеркивается, что достаточно «часто податели возражений путают “общеизвестные знаки” с “товарными знаками с репутацией”, предусмотренные в статье 8 (5) EUTMR. В зависимости от указанного основания возражения дело должно быть рассмотрено в соответствии со статьей 8 (2) (c) EUTMR и/или статьей 8 (5) EUTMR ... Статья 8 (5) EUTMR охраняет ”знаменитые” товарные знаки не как таковые, а скорее за успех и признание (“гудвилл”), которые они приобрели на рынке»43.

Там же говорится, что «с одной стороны, общеизвестные товарные знаки, не зарегистрированные на соответствующей территории, не могут охраняться в соответствии со статьей 8 (5) EUTMR в отношении неоднородных товаров. Они могут охраняться в отношении тождественных или однородных товаров только в том случае, если существует вероятность смешения в соответствии со статьей 8 (1) (b) EUTMR, к которой относится статья 8 (2) (c) EUTMR для определения объема охраны. Однако это не наносит ущерба тому факту, что общеизвестные знаки, в той мере, в какой они не зарегистрированы, могут также охраняться в соответствии со статьей 8 (4) EUTMR. Следовательно, если соответствующее национальное законодательство предоставляет им охрану в отношении неоднородных товаров и услуг, такая усиленная охрана может также применяться в соответствии со статьей 8 (4) EUTMR.

С другой стороны, в тех случаях, если общеизвестные знаки были зарегистрированы либо в качестве EUTM44, либо в качестве национальных знаков в одном из государств-участников, на них можно ссылаться в соответствии со статьей 8 (5) EUTMR, но только в том случае, если они также отвечают требованиям репутации»45.

Необходимо отметить, что кроме доктрины размывания в законодательстве Европейского Союза закреплена и расширенная теория смешения. В решении Суда Европейских сообществ (Court of Justice of the European Communities) по делу Sabel BV v. Puma AG установлено, что статьи 4 (1) (b) и 5 (1) (b) Первой Директивы о товарных знаках46 не являются статьями, вводящими «размывание» в Директиву. Они просто расширяют объем вероятности смешения: «Концепция вероятности ассоциации не является альтернативой концепции вероятности смешения, но служит для определения ее объема»47.

Как уже отмечалось, необходимость охраны общеизвестного товарного знака в широком диапазоне, выходящего за пределы национальных границ, была обусловлена объективными причинами. Однако в силу того, что статья 6bis Парижской конвенции не дает определение понятия «общеизвестный товарный знак» и наделяет «компетентный орган» государства-участника полномочиями самостоятельно определять статус общеизвестного товарного знака, в национальных юрисдикциях возникли различные стандарты.

По-видимому, в целях исправления такого положения была принята статья 16 Соглашения ТРИПС. Как и Парижская конвенция, Соглашение ТРИПС, входящее в пакет документов о создании ВТО, устанавливает минимальные стандарты охраны объектов интеллектуальной собственности. В то же время данный документ был создан для развития положений других международных соглашений, в том числе положений Парижской конвенции.

Так, в пункте 2 статьи 16 Соглашения ТРИПС установлено, что статья 6bis Парижской конвенции (1967 г.) применяется mutatis mutandis48 к услугам. При определении, является ли товарный знак общеизвестным, государства-участники принимают во внимание наличие осведомленности соответствующего сектора общества о товарном знаке, в том числе наличие такой осведомленности в государстве-участнике, достигнутой в результате продвижения товарного знака49.

Пункт 2 статьи 16 Соглашения ТРИПС, как и статья 6bis Парижской конвенции, предусматривает правовую охрану общеизвестного знака только в отношении тождественных или однородных товаров. Такой принцип права товарных знаков известен под названием «принцип специализации» (principle of specialty).

Данная норма достигает указанной цели50, чего нельзя сказать о пункте 3 этой статьи. Она гласит, что статья 6bis Парижской конвенции (1967 г.) применяется mutatis mutandis к товарам или услугам, которые не являются однородными с теми, в отношении которых зарегистрирован товарный знак, при условии, что использование этого товарного знака в отношении упомянутых товаров или услуг будет указывать на взаимосвязь между последними и правообладателем зарегистрированного товарного знака, и если такое использование может нанести ущерб интересам правообладателя зарегистрированного товарного знака.

На первый взгляд, пункт 3 статьи 16 Соглашения ТРИПС развивает статью 6bis Парижской конвенции путем расширения сферы действия последней в отношении неоднородных товаров (услуг), то есть правовая охрана общеизвестного знака выходит за рамки принципа специализации. Но с оговоркой: признанный в качестве общеизвестного товарный знак должен быть зарегистрирован в государстве-участнике, где испрашивается охрана (защита). Не учитывая условие о регистрации, можно заметить схожесть с охраной американского знаменитого товарного знака. Видимо поэтому в литературе утверждается, что данная норма «содержит положения, касающиеся вопросов охраны товарных знаков от их “размывания”»51. Но детальный анализ данной нормы показывает ошибочность такого мнения.

Из текста нормы можно заключить, что она акцентирует внимание на следующих факторах: 1) введение в заблуждение52 относительно взаимосвязи между товарами и услугами правонарушителя и правообладателем зарегистрированного товарного знака, признанного общеизвестным; 2) в результате такого заблуждения причиняется ущерб интересам названного правообладателя.

Соотносятся ли эти факторы с § 43 (c) Закона Лэнхема? С нашей точки зрения — нет. Во-первых, здесь речь не идет о причинении ущерба непосредственно товарному знаку, например его различительной способности или репутации. Во-вторых, правило о размывании разработано в отношении знаменитого товарного знака. Товарный знак является знаменитым, если он широко признан общей массой потребителей государства в качестве обозначения источника товаров или услуг правообладателя знака, тогда как согласно пункту 2 статьи 16 Соглашения ТРИПС для получения статуса общеизвестного товарного знака достаточно наличие осведомленности целевой покупательской группы о товарном знаке.

Таким образом, пункт 3 статьи 16 Соглашения ТРИПС больше напоминает § 43 (a) Закона Лэнхема, где воплощена расширенная теория смешения в отношении деловых связей или спонсорства, нежели § 43 (c) названного закона. Для того чтобы соответствовать данной теории, не было необходимости ограничивать объем правовой охраны общеизвестного товарного знака посредством обязательного условия о регистрации.

Примечательно, что хотя пункт 3 статьи 16 Соглашения ТРИПС имплементирована в российское законодательство, в нем отсутствует условие об обязательной регистрации товарного знака53. Это указано в пункте 1255 Доклада Рабочей группы по присоединению Российской Федерации к Всемирной торговой организации54 и подтверждается пунктом 3 статьи 1508 ГК РФ: «Правовая охрана общеизвестного товарного знака распространяется также на товары, неоднородные с теми, в отношении которых он признан общеизвестным, если использование другим лицом этого товарного знака в отношении указанных товаров будет ассоциироваться у потребителеи? с обладателем исключительного права на общеизвестныи? товарныи? знак и может ущемить законные интересы такого обладателя»55.

С точки зрения представителя Российской Федерации, глава 76 ГК РФ содержит определение общеизвестного товарного знака56, однако сложно назвать формулировку статьи 1508 ГК РФ определением понятия данного знака. Так, согласно названной статье по решению федерального органа исполнительной власти по интеллектуальной собственности товарный знак или обозначение могут быть признаны общеизвестным товарным знаком в Российской Федерации, если они «в результате интенсивного использования стали на указанную в заявлении дату широко известны в Российской Федерации среди соответствующих потребителей в отношении товаров заявителя». Можно ли определять словосочетание «общеизвестный товарный знак» словосочетанием «широко известен»?

В 1999 г. Ассамблеей Парижского союза и Генеральной Ассамблеей ВОИС была принята «Совместная рекомендация относительно положений об охране общеизвестных знаков» (далее — Рекомендация ВОИС). В предисловии данного документа указано, что он является первой практической реализацией политики ВОИС по адаптации к темпам изменений в области промышленной собственности путем рассмотрения новых возможностей для ускорения процесса разработки общих международных согласованных принципов57.

Тем не менее в Рекомендации ВОИС сложно найти подобных принципов. Например, в статье 2 (1) (b) 1 рассматриваемого документа указано, что при подготовке заключения о том, является ли знак общеизвестным, компетентный орган должен принимать во внимание любые обстоятельства, в том числе, хотя и не ограничиваясь ими, сведения о следующем: степень осведомленности соответствующего сектора общества58 о знаке или степень признания знака в этом секторе. Такое требование установлено и в статье 2 (3) (а) (iii) этого документа: для заключения, является ли знак общеизвестным, государство-участник не должно требовать, чтобы данный знак был общеизвестным широкому слою населения в этом государстве-участнике59.

Вместе с тем статья 4 (1) (с) Рекомендации ВОИС предусматривает, что несмотря на статью 2 (3) (а) (iii) для целеи? применения пункта (1) (b) (ii) и (iii)60 государство-участник может требовать, чтобы общеизвестный знак был общеизвестным широкому слою населения61.

Закрывая глаза на тавтологию в анализируемом документе, можно предположить, что Комитет экспертов ВОИС по общеизвестным знакам (WIPO Committee of Experts on Well-Known Marks) и Постоянный комитет по законодательству в сфере товарных знаков, промышленных образцов и географических указаний (Standing Committee on the Law of Trademarks, Industrial Designs and Geographical Indications), разработавшие данный документ, посчитали возможным рассматривать вместе доктрину смешения и доктрину размывания.

Если следовать Рекомендации ВОИС, то правообладатель общеизвестного знака в смысле статьи 6bis Парижской конвенции имеет право на иск о размывании товарного знака. При этом для соответствия международному стандарту общеизвестного знака считается достаточным нишевой осведомленности (niche knowledge), то есть осведомленности узкой целевой аудитории соответствующего товара (услуги).

В этой связи можно провести параллель между Рекомендацией ВОИС и решением Европейского суда (European Court of Justice) по делу General Motors Corp. v. Yplon S.A.62.

Компания General Motors (США), производитель автомобилей CHEVROLET и правообладатель товарного знака Бенилюкс CHEVY, обратилась в бельгийский суд с иском о размывании товарного знака к компании Yplon (Бельгия), производителю чистящих средств и правообладателю товарного знака Бенилюкс CHEVY. Американская компания утверждала, что ее знак является товарным знаком с репутацией по смыслу статьи 13(A)(1)(c) Единообразного закона стран Бенилюкса (Uniform Benelux Law).

Бельгийский суд обратился в Европейский суд для разъяснения двух вопросов: как толковать понятие «товарный знак, имеющий репутацию» и должна ли эта репутация существовать на всей территории стран Бенилюкса, или же достаточно ее наличие на части этой территории?

Европейский Суд посчитал, что национальный суд обращается с просьбой разъяснить значение выражения «имеет репутацию в государстве-участнике», которое используется в статье 5 (2) Первой Директивы о товарных знаках63. Суд определил, что для этой цели территория Бенилюкса должна рассматриваться как территория государства-участника, поскольку статья 1 Директивы рассматривает товарные знаки Бенилюкса в качестве товарных знаков, зарегистрированных в государстве-участнике. Следовательно, статья 5 (2) Директивы подразумевает репутацию, приобретенную на территории Бенилюкса64.

По мнению суда, термин «репутация» означает определенную степень осведомленности общества на количественном уровне (at a quantitative level a certain degree of knowledge amongst the public). При этом обществом, в котором более ранний товарный знак должен был приобрести репутацию, является публика, интересующаяся этим знаком, то есть, в зависимости от предлагаемого на рынке товара или услуги, все категории населения или более специализированная аудитория, например торговцы в определенном секторе. Необходимая степень осведомленности должна считаться достигнутой, если более ранний товарный знак известен (known) значительной части общества, заинтересованной в товарах или услугах, охватываемых этим товарным знаком. При отсутствии в статье 5 (2) Директивы определения положения о Сообществе нельзя требовать наличие репутации на всей территории государства-участника. Наличие репутации в значительной части государства-участника является достаточным65.

Таким образом, Европейский Суд пришел к выводу, что для получения предусмотренной статьей 5(2) Директивы правовой охраны, распространяющейся на неоднородные товары или услуги, зарегистрированный товарный знак должен быть известен (known) значительной части общества, заинтересованной в товарах или услугах, охватываемых этим знаком. На территории Бенилюкса является достаточным, чтобы зарегистрированный товарный знак был известен (known) значительной части заинтересованной публики на большой части этой территории, которая может состоять из части одной из государств, составляющих эту территорию.

Из рассмотренного решения Европейского Суда возникает вопрос: для чего на территории Европейских Сообществ (Европейского Союза) нужно было вводить стандарт «товарный знак с репутацией» в отношении охраны от размывания знака, если международный стандарт общеизвестного знака вполне согласуется с теми критериями, указанными в данном судебном акте?

Трудно не согласиться с Дж. Т. Маккарти в том, что в случаях размывания товарного знака принятие теории нишевой рыночной осведомленности (the theory of niche market fame) приводит к неоднозначному результату. Это касается также нишевой осведомленности на территориальном уровне. Автор спрашивает: достаточно ли осведомленности о знаке только в одном городе или одном политическом сегменте страны? Если ответ положительный, то это будет эффективно только в отношении правонарушения, совершенного в данном городе или политическом сегменте. Те, кто находится в других частях данной страны, не будут обладать сведениями об этом знаке. Таким образом, у настоящего знака не будет репутации за пределами этого анклава. Доктринаразмывания была задумана для охраны сильных знаков. Почему для разрешения простого вопроса нужно ссылаться на «супероружие» в законодательстве о противодействии размыванию?66

Действительно, неверно рассматривать правовые средства законодательства о противодействии размыванию в качестве альтернативы правовых средств традиционного законодательства о товарных знаках. Нормы на основе доктрины размывания должны применяться в очень редких и экстраординарных случаях, когда невозможно доказать смешение, и исключительно в отношении знаменитых знаков в смысле американского законодательства.

Конечно, если концепция общеизвестного знака в своем развитии дойдет до степени теории знаменитого знака, то отпадет необходимость в разделении этих знаков и, соответственно, разрешится недоразумение в данной сфере. Но пока современные реалии таковы: международный стандарт общеизвестного знака находится в зачаточном состоянии.

Проведенное исследование вопросов правового регулирования отношений, связанных с так называемым общеизвестным товарным знаком, позволило нам сделать следующие выводы.

Несмотря на свою почти вековую историю, словосочетание «общеизвестный товарный знак» до сих пор не приобрело статуса термина. Задуманная в качестве важной международной модели особой категории знаков, направленной на предотвращение недобросовестной практики в трансграничном пространстве, концепция общеизвестного товарного знака сегодня приняла неясные очертания.

Наряду с другими факторами, повлиявшими на такое положение дел, главной причиной является недостаточное понимание правоведами логических и исторических основ двух основных доктрин права товарных знаков: доктрины смешения и доктрины размывания.

Доктрина смешения, как правило, действует в рамках принципа специализации. Вместе с тем такой вид смешения, как смешение в отношении деловых связей или спонсорства может выходить за рамки принципа специализации. В настоящее время с учетом статьи 6bis Парижской конвенции и статьи 16 Соглашения ТРИПС доктрина смешения применяется по отношению к так называемым общеизвестным товарным знакам.

Доктрина размывания была разработана для американских знаменитых товарных знаков. Не следует их путать с общеизвестными товарными знаками по смыслу указанных международных соглашений. Чтобы достичь статуса «знаменитый товарный знак», знак должен быть широко признан общей массой потребителей государства в качестве обозначения источника товаров или услуг правообладателя знака, тогда как для установления знака в качестве общеизвестного достаточно наличие осведомленности целевой покупательской группы о знаке на части территории государства. Знаменитый знак может выступать в качестве общеизвестного знака, но не наоборот.

Нынешние правовые реалии свидетельствуют о том, что для создания эффективного международного стандарта общеизвестного знака требуется конвенционализм в правовой науке и пересмотр основных международных соглашений в сфере товарных знаков.