"Журнал Суда по интеллектуальным правам", № 4, июнь 2014 г., с. 37-41

Согласно статье 5C(1) Конвенции по охране промышленной собственности (заключена в Париже 20.03.1883, подписана СССР 12.10.1967) (далее – Парижская конвенция), если в стране использование зарегистрированного знака является обязательным, регистрация может быть аннулирована лишь по истечении справедливого срока и только тогда, когда заинтересованное лицо не представит доказательств, оправдывающих причины его бездействия.

В силу пункта 1 статьи 19 Соглашения по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (заключено в г.Марракеше 15.04.1994) (далее – Соглашение), если использование товарного знака является требованием для сохранения в силе регистрации, то регистрация может быть аннулирована только тогда, когда непрерывный срок неиспользования знака составляет не менее трех лет, если только владелец товарного знака не укажет на веские причины, основанные на существовании препятствий такому использованию. Обстоятельства, возникающие независимо от воли владельца товарного знака и создающие препятствие для его использования, как, например, ограничения импорта или другие требования государства в отношении товаров или услуг, охраняемых товарным знаком, должны признаваться в качестве веских причин для неиспользования знака.

Соглашение не предусматривает полной унификации национального законодательства, а закрепляет минимальные стандарты охраны интеллектуальных прав.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1486 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) правовая охрана товарного знака может быть прекращена досрочно в отношении всех товаров или части товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, вследствие неиспользования товарного знака непрерывно в течение любых трех лет после его государственной регистрации.

Согласно норме абзаца второго пункта 3 статьи 1486 ГК РФ не влечет досрочное прекращение правовой охраны товарного знака предоставление правообладателем доказательств того, что товарный знак не использовался по независящим от него обстоятельствам.

Указанная норма права, схожая по своей сути с положениями Парижской конвенции и Соглашения, не раскрывает понятие – «независящие от правообладателя обстоятельства» и не содержит примерного перечня таких обстоятельств. Вследствие этого суды в процессе правоприменения нередко используют положения пункта 3 статьи 401 ГК РФ, содержащей понятие непреодолимой силы (чрезвычайных и непредотвратимых обстоятельств). Несмотря на то что данная норма регулирует основания ответственности за нарушение обязательств, она вполне применима и в отношении исключительных прав, то есть субъективных гражданских прав особого типа, существующих наряду с корпоративными, вещными и обязательственными правами1, поскольку использование исключительных прав непосредственно связано с осуществлением правообладателем предпринимательской деятельности. Поэтому обстоятельства непреодолимой силы делают одновременно невозможным (при определенных условиях) как исполнение обязательств, так и использование исключительных прав.

Достаточно очевидно, что банкротство не может быть отнесено к обстоятельствам непреодолимой силы.

Так, эффективное использование товарного знака непосредственно связано с экономическим благополучием правообладателя. Банкротство – явление экономическое, хотя и разрешаемое правовыми средствами. Оно – прямое и неизбежное следствие конкуренции (обязательного признака свободных экономических отношений). В условиях рыночной экономики банкротство является обыденным явлением. Вместе с тем, несмотря на то, что над каждым предпринимателем всегда нависает дамоклов меч банкротства, предприниматель не лишен возможности анализировать свое финансовое состояние, при появлении первых признаков неплатежеспособности – вносить коррективы в хозяйственную деятельность, направленные на финансовое оздоровление предприятия. Поэтому в силу характера предпринимательской деятельности (самостоятельной и осуществляемой на свой риск) банкротство нельзя рассматривать чрезвычайным и непредотвратимым обстоятельством.

Вместе с тем независящие от правообладателя обстоятельства не следует отождествлять с обстоятельствами непреодолимой силы. Перечень независящих от правообладателя обстоятельств законодателем не определен. Обстоятельства непреодолимой силы составляют лишь часть таких обстоятельств.

Исходя из смысла нормы статьи 1486 ГК РФ, независящие от правообладателя обстоятельства – это обстоятельства, возникающие независимо от воли владельца товарного знака, которые создают препятствие для его использования.

Ответ на вопрос, можно ли несостоятельность (банкротство) рассматривать иным обстоятельством, возникающим независимо от воли владельца товарного знака, которое создает препятствие для его использования, является более сложным.

Правообладатель с момента введения в его отношении процедур банкротства в большей или меньшей степени (в зависимости от правового режима процедуры банкротства) ограничен в распоряжении имуществом и управлении предприятием. Однако проведение процедур банкротства арбитражным управляющим под контролем кредиторов и суда все же оставляет должнику возможность влиять на ход конкурсного процесса. В частности, в наблюдении определять кандидатуру временного управляющего, заявлять ходатайство (через учредителей) о введении финансового оздоровления органы управления должника вправе принимать решения о заключении крупных сделок, а также соглашений об условиях предоставления третьими лицами денежных средств для исполнения обязательств должника (в том числе и в конкурсном производстве).

При этом также необходимо учитывать, что введение процедур банкротства арбитражным судом, а также правовые последствия этих процедур обусловлены неплатежеспособностью должника, вызванной его действиями (бездействием).

Вместе с тем, если абстрагироваться от особенностей правового регулирования отношений по поводу несостоятельности (банкротства), очевидно, что режим банкротства направлен на ограничение дееспособности должника и существенно затрудняет или делает невозможным использование средств индивидуализации. Причем, если в процедуре наблюдения такие ограничения носят точечный характер, то в конкурсном производстве они превалируют над полномочиями должника по распоряжению имуществом и управлению предприятием.

Поэтому вполне можно обосновать и позицию о том, что правообладатель вправе ссылаться на несостоятельность (банкротство) как независящее от него обстоятельство при неиспользовании товарного знака. Конечно, в большей степени это относится к процедуре конкурсного производства, в задачи которой не входит продолжение хозяйственной деятельности, и в меньшей – к наблюдению, последствия введения которой в основном состоят в контроле за деятельностью должника, а не в ее ограничении.

Однако различное толкование нормы абзаца второго пункта 3 статьи 1486 ГК РФ вовсе не означает, что несостоятельность (банкротство) в принципе нельзя относить к обстоятельствам, оправдывающим неиспользование товарного знака.

Так, например, по законодательству США банкротство является извинительным обстоятельством неиспользования товарного знака.

Как представляется, такое законодательное решение должно найти место и в российском гражданском праве. Оно вполне согласуется с задачами, решаемыми как законодательством об исключительных правах, так и законодательством о несостоятельности (банкротстве).

Содержащийся в статье 1486 ГК РФ принцип обязательного использования товарного знака для индивидуализации товаров, работ и услуг как условия сохранения прав на него призван стимулировать интенсивное использование товарных знаков в гражданском обороте. Институт досрочного прекращения правовой охраны товарного знака в связи с его неиспользованием входит в систему мер, направленных на предотвращение злоупотреблений правообладателей своим монопольным положением. Наличие дополнительного обстоятельства, оправдывающего неиспользование товарного знака, вряд ли усилит монополию правообладателя.

Поэтому отнесение банкротства к числу оправдывающих неиспользование товарного знака обстоятельств существенно не нарушит баланс частных и публичных интересов.

Непосредственная задача института несостоятельности (банкротства) состоит в разрешении проблем, связанных с конкуренцией прав кредиторов. Но этим не ограничивается регулирование конкурсных отношений, так как при банкротстве происходит не только столкновение прав, но и столкновение интересов различных субъектов права. В связи с этим необходимо учитывать, что права кредитора в условиях несостоятельности находятся в системе прав других участников конкурсных отношений и в сфере публичного интереса. Главное в правовом регулировании конкурсных отношений - согласовать интересы всех участников, вовлеченных в процесс банкротства, найти разумный баланс частных и публичных интересов и в конечном итоге обеспечить устойчивость гражданского оборота.

Конкурсный процесс состоит из отдельных стадий. Каждая стадия или процедура банкротства имеет свои цели и задачи, реализация которых в своей совокупности должна обеспечить выполнение институтом банкротства своего предназначения.

Сохранение правовой охраны товарного знака в условиях банкротства более всего отвечает задачам внешнего управления, которое имеет своей целью восстановление платежеспособности должника. Так, выполнение плана внешнего управления, в основе которого предусмотрено дальнейшее использование товарного знака, будет лишено всякого смысла, если существует угроза досрочного прекращения правовой охраны такого обозначения.

Более сложным является вопрос о введении моратория на досрочное прекращение правовой охраны товарного знака в других процедурах банкротства.

Финансовое оздоровление относится к реабилитационным процедурам. В связи с этим вполне возможно применять в ней такой же подход, как и во внешнем управлении.

Специфика мирового соглашения состоит в том, что его условия выполняются участниками соглашения вне рамок производства по делу о несостоятельности (банкротстве). Поэтому в условиях, когда должник (правообладатель) освободился от «оков» банкротства, отсутствуют основания для введения специального правового режима в отношении использования средств индивидуализации.

Непосредственной задачей процедуры наблюдения является обеспечение сохранности имущества должника. Наблюдение не относится к числу активных стадий конкурсного процесса, а напротив, нейтральна (пассивна). Пожалуй, главное ее предназначение состоит в определении правильного пути развития всего дальнейшего хода конкурсного процесса. Наблюдение нельзя считать и основной процедурой банкротства, так как она не преследует конечных целей конкурсного процесса, а является лишь его промежуточной стадией.

Вместе с тем наблюдение вводится по результатам рассмотрения обоснованности заявления о признании должника банкротом или иными словами – при наличии признаков банкротства. При этом сохранение исключительного права на средство индивидуализации отвечает основной задаче наблюдения – сохранению имущества должника.

Продажа имущества несостоятельного должника является необходимым элементом эффективного проведения процедур банкротства. Если при реабилитации должника продажа имущества выступает составной частью мер восстановления платежеспособности и в то же время необходимым условием удовлетворения требований кредиторов, то в конкурсном производстве, имеющем исключительно ликвидационную направленность, все имущество, включенное в конкурсную массу, подлежит продаже для соразмерного удовлетворения требований кредиторов.

Исключительное право, являющееся имущественным правом, имеет определенную ценность и как нематериальный актив составляет часть ликвидационной стоимости. Сохранение этого нематериального актива в конкурсной массе наиболее важно при замещении активов и продаже предприятия должника. В этих случаях интерес покупателя состоит в приобретении всего комплекса имущества и имущественных прав. Отсутствие в таком имущественном комплексе права на товарный знак, который служит средством индивидуализации реализуемых правообладателем товаров, может существенно снизить цену продажи имущества. Это не будет отвечать ни интересам самого должника, ни его кредиторов, ни общества в целом.

Поэтому важно, чтобы исключительное право на товарный знак не было прекращено и в конкурсном производстве.

Сохранение права на товарный знак как имущественной ценности также важно и в реабилитационных процедурах, когда вопрос стоит не в дальнейшем использовании товарного знака, а в его отчуждении, так как продажа части имущества должника может входить в план мероприятий по восстановлению платежеспособности.

Здесь следует заметить, что, несмотря на реабилитационную направленность российского законодательства о несостоятельности, основной процедурой банкротства является конкурсное производство. Финансовое оздоровление остается невостребованным. Внешнее управление, если и применяется, то в большинстве случаев не достигает своей цели, а конкурсный процесс переходит в стадию ликвидации. То же относится и к мировому соглашению. В связи с этим проблема сохранения права на товарный знак имеет свою актуальность в большей степени по отношению к конкурсному производству, то есть к той процедуре банкротства, реализация целей которой приведет к продаже права на средство индивидуализации, а не к дальнейшему его использованию правообладателем в своей деятельности.

Сохранение за правообладателем права на товарный знак в процедурах банкротства имеет большее значение не в регулировании отношений по использованию исключительных прав, а в регулировании конкурсных отношений. Некий дисбаланс интересов правообладателя, заинтересованного в дальнейшем использовании товарного знака, других лиц, заинтересованных в использовании сходного с товарным знаком обозначения, и общества, интерес которого состоит в интенсивном использовании товарных знаков в гражданском обороте, компенсируется обеспечением интересов в деле о банкротстве.

Гармонию указанных интересов достаточно сложно обеспечить. Основным, в рассматриваемой проблеме является определение срока неиспользования товарного знака в процедурах банкротства без наступления негативных правовых последствий (досрочного прекращения правовой охраны).

Было бы правильным связывать период действия моратория на товарный знак со сроками действия процедур банкротства. При этом указанный правовой режим необходимо устанавливать в качестве правовых последствий введения (открытия) процедур банкротства.

Предусмотренные законодательством о банкротстве сроки проведения процедур банкротства являются составной частью мер, призванных обеспечить динамичность конкурсного процесса. С одной стороны, они не должны быть неоправданно длительными, так как это приведет к снижению эффективности процедур банкротства и увеличению расходов на их проведение, и в то же время они должны быть достаточными для достижения целей конкурсного процесса.

Сроки проведения процедур банкротства устанавливаются судом. Однако, если для наблюдения2, внешнего управления и конкурсного производства предельные сроки проведения процедуры установлены законом, то для финансового оздоровления такие сроки не предусмотрены.

При этом установленные судом сроки проведения процедур банкротства на практике не выдерживаются (например, конкурсное производство может длиться 5–7 и более лет, вместо предусмотренных законом шести месяцев). Также необходимо учитывать, что при последовательном введении процедур банкротства, сроки их проведения «наслаиваются» друг на друга и увеличивают общий срок конкурсного процесса.

Для решения задач института банкротства важно, чтобы сроки неиспользования товарного знака совпадали с фактическими сроками проведения процедур банкротства. В какой–то мере это не будет отвечать принципу интенсивного использования товарных знаков в гражданском обороте. Поэтому можно было бы предложить ограничить общий срок неиспользования товарного знака, например одним годом, причем вне зависимости от количества примененных процедур банкротства. На фоне допустимого законом трехгодичного срока неиспользования товарного знака этот срок будет выглядеть разумным. Начало же течения этого срока следовало бы исчислять с момента введения (открытия) первой процедуры банкротства. Но такое решение будет являться полумерой – оно не даст ожидаемого эффекта. Поэтому важно, чтобы мораторий на товарный знак действовал в течение всего срока конкурсного процесса.

Рассматриваемая проблема актуальна, поскольку в процессе правоприменительной деятельности Суду по интеллектуальным правам приходится разрешать споры о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака вследствие его неиспользования по причине несостоятельности (банкротства)3.

Поэтому для целей обеспечения единства правоприменительной практики необходимо уже сейчас, не дожидаясь законодательного решения, выработать единые подходы по рассмотрению дел о досрочном прекращении правовой охраны товарного знака с указанными обстоятельствами.